Хребет эзоп легенды предания у эвенков. Удивительные легенды северных народов. Тунгусы с древнейших времен расселились от берегов Тихого океана до Оби. Их образ жизни вносил изменения в наименование родов не только по географическим признакам, но, чаще, б

Эвенки (самоназв. - орочон, устар. назв. - тунгусы) - народность, расселенная на территории Эвенкийского авт. окр. (Красноярский край) и в других районах Сибири и Дальнего Востока. Всего в России по данным на 1995 г. проживает 30 тыс. ч. Небольшие группы эвенков живут в Китае и Монголии. Верующие - приверженцы традиционных верований; часть - православные. Эвенкийский (тунгусский) язык относится к тунгусо–маньчжурским языкам. Письменность на основе русского алфавита.

ТЫВГУНАЙ–МОЛОДЕЦ И ЧОЛБОН–ЧОКУЛДАЙ

Давным–давно, много лет тому назад, на устье пяти глубоководных рек с широкими долинами и горящими мысами, под деревом с густыми ветвями жил–был Тывгунай–молодец. Этот молодец не знал ни отца, ни матери, не знал - грозой ли, женщиной ли рожден или сам из колыбели вышел, - был сиротой. Перегрыз он зубами тальник и, свив тетиву, сделал себе маленький охотничий лук из лыка тальника. И жил, добывая им разную мелкую живность.

Живя так, однажды подумал: «Пойду–ка я вверх по реке, посмотрю - что там», - и отправился. В дороге устал. Вдруг смотрит - стойбище показалось. Подходит и видит, как вдоль берега плавают две утки. Подкравшись к ним, захотел стрелу пустить, а утки все продолжают нырять и плавать. Натянул он тетиву, но не выстрелил, опасаясь убить чью–нибудь птицу.

Тогда он спросил:

Может быть, вы принадлежите кому–нибудь из местных? Давайте побеседуем, вы расскажите мне все и не говорите потом, что убил вас, не предупредив! - говорит Тывгунай–молодец.

Утки взлетели. Взлетая, запели:

Вот, родившийся под развесистым деревом Тывгунай–молодец чуть не погубил нас. Наверно, он добрый человек, потому пожалел. Мы же, став утками, чуть не дали себя погубить. На кочке, где мы сидели перед купанием, остался наперсток. Возьми его и береги, он тебе добро сделает!

Тывгунай–молодец смотрит - лежит золотой наперсток, взял его и положил в карман. Потом пришел в стойбище. Там собралось очень много людей, и богатырей было немало. Среди них и богатый хозяин стойбища.

Этот хозяин сказал:

Вот там видна дуга вонзившегося в землю лука. Богатырю, сумевшему вытащить этот лук, отдам свою дочь в жены.

Каждый день богатыри пытались вытащить этот лук, но никто не смог вытащить. Тывгунай–молодец походил–походил, посмотрел и отправился домой. Возвратившись, видит - под развесистым деревом сидит богатырь. Заметив его, Тывгунай испугался. А тот говорит ему:

Ты не бойся меня, я - твой старший брат. С тех пор как ищу тебя, прошло много лет. Откуда ты пришел?

Я ходил вверх по течению реки, там есть одно стойбище, где богатыри пытаются вытащить вонзившийся в землю лук, чтобы жениться на дочери богача, но никто не может его вытащить, я посмотрел на это и вернулся, - говорит Тывгунай.

Вот мой конь, войди в его левое ухо - найдешь пищу, войди в его правое ухо - найдешь одежду, - говорит старший брат Чолбон–Чокулдай.

Тывгунай–молодец все сделал, как велел брат, и стал богатырем. Верхом на коне они поехали вверх по реке. Приехали, а лук торчит, как торчал, никто не смог его вытащить. Тогда Чолбон–Чокулдай спрыгнул с коня и потянул лук, дуга лука сломалась и отскочила вверх, немного погодя что–то сверкнуло, словно молния; когда же дуга достигла Верхнего мира, будто гром прогремел.

Потом Чолбон–Чокулдай с братом сели на коней и полетели в Верхний мир посмотреть, что случилось.

Добрались до Верхнего мира. Он оказался землей, людей там было так много, как комаров, а скота - как оводов. Когда шли по ней, увидели: из–под земли дымок пробивается. Наклонились к тому месту, где дымит, и видят - сидят полуобгоревшие старик со старухой.

Старушка, у меня печень болит, дала бы кусочек печени, - говорит старик.

Старуха отвечает:

Э–э, вот мои хозяйки дали мне кусочек печени, сказав: «Смажь печенью шкуру, чтобы мягкой стала». Если печень отдам, они опять будут долбить мою бедную голову своими серебряными щипцами.

Старушка, у меня голова болит, нет ли у тебя немного головного мозга? - просит старик.

О–о, ты ведь уже съел тот кусочек мозга, что дали вчера, опять будут долбить мою бедную голову. Ноет моя грудь, но в этом мире некому обо мне вспомнить. Вот когда ты был молод и бился с богатырями и когда они, победив тебя, полетели в этот мир, взяв нас с собой, я оставила под большой лиственницей, укрыв корьем, двухлетнего мальчика, сказав: «Если он останется жив, пусть называется Чолбон–Чокулдаем». Под ветвистым деревом оставила я шестимесячного мальчика, покрыла его старой оленьей дошкой, сказав: «Если останешься жив, будешь называться Тывгунаем–молодцем». Но они, наверное, не выжили. Как могут они попасть в этот мир? Ноет моя грудь, - говорит старуха.

Услышав эти слова, братья вошли в чум.

Вы, ребята, откуда прибыли? - спрашивает старуха.

Мы прибыли из Среднего мира, меня зовут Чолбон–Чокулдай, а это мой младший брат Тывгунай–молодец, - говорит старший.

Мы в этот мир попали, когда богатыри нас одолели. Вас на родине оставили. Здесь есть богатыри, против которых никто устоять не может. Теперь они лежат: из Среднего мира пришла их смерть и оторвала от каждого по половине тела. Они нас на огне поджаривают, спрашивая: «Кто у вас на родине остался?» А шаманов своих колдовать заставляют: пусть, мол, узнают, откуда смерть к ним пришла. Если шаманы не могут узнать, отсекают им головы, - сказала мать.

Тогда братья вышли вон, забили несколько голов скота и дали родителям поесть. Потом отправились в большой дом богатырей. Дом был полон людей; парни спрятались, сели и стали наблюдать, как богатыри отсекают головы шаманам. Вот привели одну шаманку, она стала предсказывать:

Люди, пославшие смерть из Среднего мира, пришли и сидят здесь, среди вас.

Эй, отсеките ей голову, пусть не обманывает, как они могут быть среди нас! - приказал старший богатырь.

Тогда шаманка сказала:

Добрые молодцы, не давайте отсечь мне голову, предстаньте перед нами. - И опустила вниз бубен.

Чолбон–Чокулдай и Тывгунай–молодец предстали перед богатырями. Оба раненых богатыря приподнялись, уставились на парней. Одного богатыря звали Сингколтукон–Эден, другого Бегалтукон–Эден.

Мы были главами рода, лучшими из Эден, великими из великих, а теперь вот калеками стали, сидим тут. Вы победили, так вылечите нас!

Парни поплевали на свои ладони, натерли богатырей, и те, став такими, какими были прежде, встали на ноги. Встав, они пошли на площадку для поединков, отправились биться. Братья за ними. Сев на коней, стали биться старший со старшим, младший с младшим. Так бились они, взлетая на конях к самому краю Верхнего мира. Вдруг Чолбон–Чокулдай перестал видеть. А Сингколтукон, наскакивая то с одной, то с другой стороны, начал рубить его своей пальмой . В это время запел конь Чолбон–Чокулдая:

Над левым моим ухом, под гривой, есть серебряный топорик, быстро возьми его и ударь поперек моей морды. После этого посмотри вниз! Когда наклонишься, увидишь маленький плот, привязанный с четырех углов к коню Сингколтукона. На нем одна старушка развела дымокур и окуривает нас дымом. Убей ее. Кровь, стекающая из моего носа, потушит ее дымокур. Когда потухнет дымокур, опять станешь хорошо видеть.

Чолбон–Чокулдай, как велел ему конь, схватил топорик, с размаху ударил коня по носу, кровь хлынула ручьем, и стало светло. Посмотрел вниз - оказалось, сидит старушка на плотике, привязанном к коню Сингколтукона, и окуривает его дымом. Чолбон–Чокулдай убил ее одним выстрелом.

Снова стали биться. Немного погодя Сингколтукон говорит:

Ну, видно, никто из нас не сможет одолеть друг друга, перестанем биться и поедем к нам.

Поехали. Доехав, вошли в дом. Дом был очень хороший. Сингколтукон говорит:

Ну, садись вот здесь!

Сиденье тоже было хорошее, крепкое с виду. Только сказал Чолбон–Чокулдай «присяду–ка!», как сиденье под ним прорвалось, и он полетел вниз. Летел он долгопредолго и вдруг слышит:

Храброго человека я, Сингколтукон, в Нижний мир спустил.

Если бы он впереди себя и позади себя гнал скот, мы бы подождали его есть, - снова слышит Чолбон–Чокулдай.

У нашего человека ничего нет, с досады набрал он в ладони глины и сказал: «Превратись, иди впереди меня», - и бросил глину вперед. Глина превратилась в скот. Схватил он другой рукой глину, говоря: «Превратившись в скот, следуй позади меня», - и бросил ее назад, та превратилась в скот.

Храбрый человек: впереди и сзади у него скот. Ну, введите его в дом, трое суток окуривайте, пусть привыкает к запаху этой страны.

Когда он вошел в дом, одна старушка, сидя у костра, опаливала человечью голову, бросая ее в огонь и вынимая оттуда. Там лежало множество человечьих костей. Старуха говорит:

Человек, попавший в эту страну, на родину не возвращается, я тоже жила на Средней земле. Если ты человек, то трое суток не вдыхай носом воздуха этой страны, если вдохнешь - не уйдешь отсюда.

Трое суток палили в огне человеческие кости те людоеды. Наш человек сидел, не вдыхая воздуха этой страны, ждал, когда уснет главный людоед, следил за ним, но разве уснет он! Тридцать суток тот не смыкал глаз. Когда прошел месяц, закрыл один глаз, через трое суток закрыл второй. Вот и оба глаза закрыл.

Над тем местом, где сидел Чолбон–Чокулдай, висел огромный, как чум, колокол, у колокола был язык. Наш человек, превратившись в паука, протянул паутину к языку колокола. Паутина, дойдя до языка, сразу прилипла. Чолбон–Чокулдай пошел по ней. Подойдя, увидел: сквозь небо, с игольное ушко, едва виднеется отверстие Верхней земли.

Наш человек стал подниматься по языку колокола, а поднявшись, сразу полетел вверх, превращаясь то в овода, то в птичку. И вот стал он приближаться к отверстию. Когда до него осталось расстояние, равное длине большой лиственницы, превратился он в человека и прыгнул. Когда прыгнул, внизу прозвенел колокол и послышался крик людоеда:

Ох! Убежал–таки Чолбон–Чокулдай!

И тут же послышался шум погони. Чолбон–Чокулдай едва убежал. В том месте, где он вышел, высунулся по грудь людоед. Чуть не схватил его, но не посмел идти дальше, вернулся, говоря:

И впредь приезжайте, имея скот спереди и сзади, тогда только вернетесь обратно.

С тех пор, говорят, шаманы стали брать за камланье скот.

Вернулся Чолбон–Чокулдай и видит - Сингколтукон–Эден смотрит, как бьются кони. Чолбон–Чокулдай сказал тогда:

Собака ты, пока еще раз не обманул меня, я с тобой посчитаюсь! Пойдем к скале, где сходится земля с небом, там рассудят, кто из нас прав, а кто виноват.

Тот согласился, пошел за Чолбон–Чокулдаем. Наконец пришли к тому месту. Чолбон–Чокулдай первым сел на коня и прыгнул в промежуток, когда отодвинулось небо. Лишь кончик конского хвоста срезало. Когда прыгнул на коне Сингколтукон - его рассекло надвое. Так и погиб он.

Чолбон–Чокулдай отправился искать своего брата. По следам битвы пошел. Наконец увидел коней, вцепившихся друг в друга зубами. Еще поискал, видит - его брат и брат Сингколтукона, впившись ногтями в лица друг друга, обессилев, лежат уже при смерти.

Чолбон–Чокулай поплевал на ладони, и как только погладил брата, тот сразу стал таким, как прежде.

Ну а как ты? Можешь еще биться или нет?

И Тывгунай потянул за руку Бегалтукона–богатыря, помог ему сесть.

Тот сказал:

Сейчас не могу, тебе брат помог, мне тоже помогите. Убив меня, обессиленного, не обретете славы.

Его тоже лечат, и он стал таким, каким был раньше. Теперь души друг друга поищем, приведем, - пусть договариваются.

Бегалтукон и говорит:

Когда спустишься на Среднюю землю, на устье пяти глубоководных рек есть большой плес, спустись в самую середину его, в самую глубину, там плавает множество гальянов. Там есть самый маленький серебряный гальян, догони, поймай его и принеси.

Подумав пятеро суток, прицеливаясь десятеро суток, пустил стрелу, сказав:

Вернись с вестью на тетиве, с гостинцем на кончике острия.

Когда выстрелил, внизу раздался плеск воды, зашумевшей, как сильный гром. Тывгунай потерял сознание. Та стрела быстро вернулась, неся душу Тывгунай. Тывгунай–молодец попытался ее отнять, но стрела разве уступит ему, отдала своему хозяину.

Потом запел Тывгунай:

Когда поднимешься по течению трех глубоководных рек, пройдешь истоки и придвинутся к ним горы, на самой середине вершины найдешь огромную лиственницу с девяноста девятью отверстиями. Ее расщепи, как труху, из тех девяноста девяти отверстий вылетят девяносто девять ласточек, из них выше всех полетит маленькая ласточка, поймай и приведи ее.

Десять суток целился прочным луком, сделанным из сердцевины дерева, пять суток думал и, сказав: «С вестью на тетиве, с гостинцем на кончике острия вернись», пустил стрелу. Та сорвалась с шумом, словно сверкнула яркая молния. Спустя некоторое время стрела прогремела подобно сильному грому, попала в лиственницу с девяноста девятью отверстиями и пронзила ее, расщепив, как трухлявое дерево. Бегалтукон тоже несколько раз терял сознание.

Вдруг видят, как далеко–далеко, под самой нижней кромкой неба, летит ласточка, за ней прямо летит стрела. Уже приближаются к отверстию Верхней земли, вот–вот улетит ласточка. Тывгунай–молодец вспомнил о наперстке, бросил его в сторону отверстия, и отверстие плотно закрылось. Ласточка влетела в наперсток, стрела поймала ее и принесла.

Бегалтукон попытался отобрать свою душу, но стрела хозяину своему отдала.

Ну, теперь никто из нас не победит, помиримся, не будем биться, поменяемся своими душами, вы езжайте домой, - говорит Бегалтукон.

Парни взяли с собой мать с отцом, вернулись на Среднюю землю, славно зажили, говорят. Тывгунай–молодец женился на девушке, отдавшей ему свой наперсток, а Чолбон–Чокулдай взял в жены дочь хозяина богатого стойбища, и они очень хорошо жили.

ТОРГАНАЙ

Давным–давно, когда мать–земля с маленький коврик была, а небо - с глазок бурундука, чуть поблескивало, два паренька жили. Старшего звали Торганай, младший был Чаныкой. Так жили да жили, день с минуту, год с ночь казался. Так постепенно один из ребят подрастал. Игрушки себе делал, лучки делал. Лучком чип–чип делал - стрелу спускал, вскрикивая «кук–кук», не давал кукше пролететь мимо. Всех птиц убивал.

Младший же паренек совсем не оберегался, совсем не чистился. Всюду прилипал своей грязью - и к бревну и к жерди чума. Торганай стал промышлять. Промышлял да зверей убивал. Убьет зверя, привяжет на вязку кафтана и домой притащит. Однажды, придя домой, посмотрел на брата, а тот чистым–чист. Торганай Чаныкоя спросил:

Как это ты гладким да белым стал?

Чаныкой сказал:

О, я корой березовой да снегом выглажен, вычищен и побелен.

Торганай продолжал промышлять. Промышлял, зверей убивал да домой таскал. Чаныкой с чего–то уж очень гладок да бел! Торганай спросил:

Что ты делаешь, что так побелел, вымылся да гладким стал, щепки и грязь с волос, с одежды снял? Расскажи хорошенько. Если не расскажешь, побью я тебя.

Чаныкой сказал:

Братец, не бей, расскажу. Со стороны восхода солнца две лебедь–девицы придя меня причесали, меня намыли, поэтому я чистым стал.

Торганай сказал:

Ну, ты одну из двух поймай!

Чаныкой сказал:

Поймаю!

Торганай спрятался за чум. Когда спрятался и полдень настал, две лебедь–девицы прилетели. Там, на месте, где Чаныкой дрова рубил, спустились, вошли в чум. Войдя, причесали и намыли Чаныкоя. Когда мыли, Чаныкой, старшую поймав, закричал:

Торганай! Скорее иди!

Торганай бегом прибежал, повесил на вершинку жерди оперение лебедь–девицы. Так Торганай получил жену. Женившись, Торганай три дня прожил с женой. Потом промышлять отправился. Пришел Торганай домой, а дома никого нет - ни брата, ни жены. Посмотрел на жердь–дерево - дерево упало, опрокинутый котел брата нашел заржавленным.

Ну и остался Торганай один. Оставшись, Торганай призадумался: «Что же я, одинокий, должен делать?» Пошел тогда Торганай на запад. В пути встретил трехголового орла, запел:

Генге! Генге! Генге–коен!
Орлище, здоров будь!
Я с горя–несчастья
Бродить пошел.
Трехголовый орел,
Что же ты знаешь?
Расскажи мне.

Трехголовый орел запел:
Дынгды! Дынгды! Дынгды–коен!
Таежному человеку здорово!
Две лебедь–девицы
На восток улетели,
Уже три дня прошло.

Торганай говорит:

Ну, ты помог бы мне!

Трехголовый орел говорит:

Я тебе расскажу. Вот ты иди на запад. В пути три реки будут. Если ты хитер, реки перейдешь. Потом за третьей рекой десять диких оленей встретишь. Из них десятый зверь половину рога сломал, он с серебряным седлом и с трехсаженной серебряной уздой. Если поймаешь его, станешь очень счастливым.

Торганай пошел на запад, дошел до реки. Посмотрел, а река широченная. Не на чем Торганаю переехать. Торганай вниз и вверх посмотрел, во все стороны тонким голосом прокричал. Побежал, взял кору березы, к подошвам прилепил и перебрел через реку. Так он перешел через все три реки. За третьей рекой увидал он следы зверей. Потихоньку подкрался Торганай к зверям. Звери его почуяли. Заметив его, звери побежали. Торганай погнался за ними. Гнался, гнался, зверя нагнал. Схватившись за рога, Торганай перевернулся. И показалась ему тогда равнина вместо гор и холмы вместо ям. Перевернулся. Три дня стоял вверх ногами, пять дней приходил в себя. Встав, сказал:

С серебряной уздой зверь! Устали мои жилы, устали от бега мои легкие. Ты, однако, спасешь меня?

Так у Торганая появился верховой зверь. На звере этом гонялся за другими зверьми. Догнав зверей, убил теленка для еды в дороге. Поехал опять Торганай на запад. Доехал до серебряной горы. Доехав до горы, он своему верховому оленю сказал: «Стань ты колодиной!» Пнул его, и зверь превратился в колоду. Сам же он маленьким ребенком сделался и заплакал у подножия горы.

Когда он плакал, орел спустился на вершину горы, услышав плач, обрадовался. «Кто–то мне сына послал?!» - сказал и, подлетев, взял его в сыновья. Принес его домой. Дома оставил его, сам улетел на промысел. Оставшись один, Торганай иэ костей зверей сделал себе игрушки, бубен сделал. Устав от охоты, орел прилетел домой и лег отдыхать. Когда он спал, Торганай тихонько привязал себя к его ноге. Привязав, ударил в бубен. Орел взлетел вверх. Долетел он до вершины горы, а Торганай упал. Упав, Торганай спустился. Спускаясь, услышал плач. Пошел он на плач. Подойдя, посмотред а в высохшем озерке у Чиркумая новорожденный ребенок плачет. Чиркумай поет:

Чивер! Чивер! Чивер–коен!
Баю–баюшки–баю.
Ты не плачь, не плачь!

Торганай подошел к Чиркумаю, спросил:

Это чей ребенок?

Чиркумай сказал:

Это оставленного сына лебедь–девицы я нянчу.

Торганай опять спросил:

А сами–то лебедь–девицы куда улетели?

Чиркумай сказал:

Лебедь–девицы к себе ушли–улетели, в полдень вернутся.

Торганай подумал, сказал:

Это мой сын. Ну–ка, заставь его плакать, чтобы лебедь–девицы скорее пришли.

Чиркумай заставил ребенка сильно заплакать. Торганай же сам в чаще запрятался. Заметив, как подходили лебедь–девицы, Торганай, подойдя к боковой стороне дома, спрятался. Спрятавшись, услышал пение лебедь–девицы.

У старшей было имя Гелтангачан–Кувульгат, старшая говорит:

Скорее спустимся! Сын заплакал. Чиркумай, наверно, забыл покормить его.

Младшая девица, напевая, сказала:

Старшая лебедь–девица, Гелтангачан–Кувульгат, спустилась на сухое озерко. Бегом пришла к сыну. Взяв сына от Чиркумая, стала его кормить. Только начала кормить, Торганай, подбежав, оперение лебедь–девицы изрубил шестипудовым топором. Другая девица, Гелтангачан–Кувульгат сестра, запела:

Ну, теперь прощай!
Если ты не слушала меня и спустилась,
Оставайся с зятем!

Пропела и полетела на запад.

Ну, теперь Торганай, найдя свою жену, стал с ней жить. Сын–то их с каждой ночью подрастал. Отец делал ему игрушки, сделал и лучок. Ребенок, сделав лучком чип–чип, не давал пролететь над собой ни одной птичке. Так и промышленником стал. Промышлял, встречал разных птиц и зверей. Те спрашивали: «Как имя–то твое?»

Паренек же без имени. Нечего ответить, если имени нет. Пришел паренек домой, спросил у матери:

Вот я промышляю, птиц встречаю, они меня о моем имени спрашивают, смеются, что у меня имени нет. Как же я так буду без имени? Дайте мне имя! - так сказав, стал он просить отца и мать.

Мать мужу сказала:

Ну, муженек, давай дадим сыну имя! Дам–ка я ему имя: Хуругучон пусть будет его имя.

Ну, хорошо! - сказал Торганай.

Паренек, получив имя, обрадовался, взял лук, пошел промышлять. Промышлял, опять встретил птиц. Птицы его спросили:

Как тебя звать?

Мое имя - Хуругучон.

Хуругучон на охоте бил зверей. Убьет десяток, десятого домой принесет. Однажды, промышляя, увидел бурундука. «Бурундучок - что это за зверь? С чего такой красивый? Ну–ка, я его живым поймаю», - сказал Хуругучон, погнался и поймал его. Поймав, обрадовался, побежал домой, расталкивая ельник, стряхивая почки ольхи. Через марник пролетел, домой пришел, у отца спросил:

Какой это зверь - съедобный или нет?

Отец сказал:

Это работник бога. Его нельзя есть!

Пошел опять промышлять Хуругучон. Когда он шел, промышлял, вдруг поднялся сильный вихрь. И вихрь неожиданно заговорил:

Ну, ты, сильный парень, чего ты ждешь? Где твоя мать? Расскажи! Если не расскажешь, я отниму от тебя добычу.

Хуругучон посмотрел - нет никого. Подумал: «Что же это говорило?» Подумав, опять кругом посмотрел - ничего нигде нет. Ничего не понимая, пошел он вперед - домой. Идучи, видит следы зверей, а звери–то еще перед ним были прогнаны. Так, ничего не убив, Хуругучон вернулся домой. Придя домой, спросил у матери:

Когда я шел на промысел, сильный вихрь поднялся, потом кто–то заговорил: «Это ты чего, сильный парень, ждешь? Где твоя мать?» - спросил.

Мать сказала:

А! Это дочь Солнца, сильная девица Секакчан–Кувульгат, вероятно.

Хуругучон спросил у матери:

Где же эта дочь Солнца Секакчан–Кувульгат? Расскажи мне, я пойду к ней. Она мне сильно досадила и промыслу помешала: моих зверей передо мной разогнала.

Мать Хуругучона сказала:

Ну, хорошо, я тебе расскажу. Иди ты на юг, там, когда пойдешь, будет серебряный дом со столбом, доходящим до неба. В этом доме живет дочь Солнца по имени Секакчан. Одноногий, однорукий Аваси–богатырь там будет. Еда его - пол–ягоды, а ложка - пол–ложки. Если победишь его, возьмешь девицу в жены.

Хуругучон в доме матери с двух сторон от входа поставил десятипудовые железные балки.

Вот если эти балки заржавеют, ты считай меня мертвым, - сказал он.

Распрощался он с отцом–матерью и отправился. Шел, шел Хуругучон, и день и ночь шел. Идя, сам про себя думал: «Если я с Нижней земли пришел, на пятке у меня земля бы прилипла». Сказал так, посмотрел на свои пятки. Нет там земли. Потом сказал: «Если я со Средней земли пришел, кожаный кафтан мой сносился бы». Сказал так, посмотрел - кафтан его кожаный стерся. Так пройдя, подошел к серебряному дому. Пришел, попробовал открыть дверь, никак не открывается.

Хуругучон превратился в птичку, сел на дерево, стал рассматривать. Аваси–богатырь дрова несет, дрова в дом вносит. Аваси открыл дверь. Только он собрался открыть дверь, Хуругучон превратился в муху и в дом влетел. Войдя, в середине дома остался…

Тывгунай–молодец и Чолбон–Чокулдай. Рассказал в 1963 г. житель пос. Угоян Алданского р–на Якутии И. Марфусалов. Записала и перевела кандидат филологических наук, научный сотрудник Института языка, литературы и истории Якутского филиала Сибирского отделения АН фольклорист А. Мыреева.

Пальма - большой нож, насаженный на рукоятку, нечто наподобие копья.

Торганай. Записала в 1936 г. от студента Института народов Севера И. Романова с р. Зеи, Читинской обл., перевела и опубликовала Г. Василевич - Торганай. Л.: Главсевморпуть, 1939.

Марник - кустарник, обычно непроходимый.

Мифы и легенды народов мира. Народы России: Сборник. - М.: Литература; Мир книги, 2004. - 480 с.

А. Н. Варламов,

г. Якутск.

Наиболее развитый, полный и законченный цикл мифов о творении эвенкийского божества-творца Сэвэки сложился в восточном регионе. Здесь все мифы о первотворении земли,

человека, зверей объединены под именем творца Сэвэки в единый законченный цикл. Его имя как творца-создателя средней земли Дулин Буга и всего живого на ней в данном регионе едино для эвенков Амурской области, юга Якутии, Хабаровского края и Сахалина. Из-за разнообразия эвенкийских говоров Сэвэки «шакающих» эвенков соответствует «Шэвэки», у «хакающих» – Хэвэки, в «окающих» – Совоки, Шовоки, Ховоки.

СЭВЭКИ, хэвеки, шэвеки, сэвки, в мифах эвенков,

эвенов и негидальцев творец земли, животных и человека, дух – хозяин верхнего мира, покровитель людей и оленей; другие его имена: Амака («дед»), Эксери (Экшери), Буга. Согласно мифам, вначале были только вода, Сэвэки и его старший брат Харги. Сэвэки достал со дна немного земли (по вариантам, это сделали по его указанию гагара и гоголь или лягушка), положил на поверхность воды и заснул. Харги, желая уничтожить землю, стал вытаскивать её из-под брата, но лишь растянул её настолько, что она приняла современные размеры. В мифе конных групп из района Нерчи – Читы помощником творца земли была лягушка. Она вынесла землю в лапах на поверхность воды, но злой брат творца (по позднейшим вариантам – небесный шаман) выстрелил в нее. Она перевернулась, и с тех пор стала лапами поддерживать нашу землю среди водного пространства. Шаманы подвешивали ее позднее изображение к своему костюму как символ земли. К этому мифу добавили мотив о пожаре, заимствованный от южных соседей и разнесенный по тайге оленеводами. По мифам илимпийских, аянских и забайкальских эвенков, земля разрасталась, она долго горела, и на гарях появились реки и озера. В борьбе с водой появились осушенные участки земли. Создав камень и дерево, Сэвэки велел им расти, но они, заспорив, кто будет выше, грозили подпереть небо, тогда Сэвэки смахнул рукой лишнее, и с тех пор скалы осыпаются, а переросшие деревья сохнут с вершины. Потом братья изготовили фигурки животных (Сэвэки

– полезных человеку, съедобных, а старший брат – вредных); Сэвэки вылепил из глины и камня фигурки людей и, оставив их под присмотром караульщика (ворон, собака или медведь),

удалился в верхний мир, откуда продолжал следить за поведением людей через своих помощников. Представления о внешнем облике Сэвэки очень разноречивы – старик, старуха, лось или лосиха. Считалось, что во время весеннего ежегодного обряда (сэвекан, икэнипке) Сэвэки давал священную силу (мусун) и души (оми) диких животных и домашних оленей, обеспечивающие оживление природы, удачную охоту, здоровье людей и оленьих стад. В случае болезни и неудач Сэвэки посвящали оленя светлой масти (сэвэк).

ХАРГИ, в мифах эвенков дух – хозяин нижнего мира, старший брат Сэвэки, соперничавший с ним в актах творения. Харги создал вредных для человека животных и кровососущих насекомых, испортил вылепленные братом фигурки людей: соблазнив караульщика фигурок пищей (или теплой одеждой) и получив доступ к фигуркам, он плюнул (дунул, разбил) на изваяния, из-за чего люди стали болеть и умирать. Уйдя после ссоры с Сэвэки в нижний мир, Харги продолжает посылать на землю своих помощников – злых духов, которые мешают людям охотиться, приносят болезни и др. У некоторых групп эвенков Харги называли также духов-помощников шаманов, имевших зоо-антропоморфный облик и сопровождавших его во время путешествий в нижний мир.

Тексты о творениях Сэвэки, собранные в дальневосточном регионе, не только объединены именем Сэвэки, но они представляют более полную и по сюжетам

картину создания земного мира:

1. Цикл деяний Сэвэки на востоке завершается тем, что перед уходом в верхний мир Угу Буга Сэвэки оставляет эвенкам заповеди, именуемые термином Иты, что в переводе означает

«традиции», «закон», «принятый порядок нравственного поведения человека».

2. В связи с этим в сюжетах о деяниях Сэвэки появляются тексты, где Сэвэки время от времени посещает

землю. Он посещает созданных им людей, размножившихся на

средней земле с целью узнать, соблюдают ли они правила – заветы Иты. Иногда он не самолично «инспектирует» землю и человека, а отправляет для этого своих посланников.

3. Распространение христианства в эвенкийской среде внесло удивительные интерпретации в данный цикл мифов. У некоторых восточных эвенков позднее имена Сэвэки и Харги заменяются в истинно эвенкийских сюжетах на Христа и Сатану. Следует упомянуть, что добровольному принятию христианства эвенками есть и точная историческая дата – 1684 г., когда эвенкийский князь Катана добровольно принял русское подданство, прибыв из Маньчжурии (территории Китая), затем принял христианство – крестился со всеми своими домочадцами. Идея воскресения Христа у восточных эвенков была интерпретирована и вовсе по-своему. По мировоззрению эвенков, душа человека была бессмертна. Человек умирал, его душа оставалась живой, уходила в другие миры, но не могла через несколько дней вновь вместиться в это же тело, чтобы его оживить. Пройдя свой определенный круг, она могла вновь возродиться, но уже в другом теле, то есть другом человеке. В умерщвленное тело человека душа не могла войти вновь, чтобы человек ожил. По христианству же получалось, что Христос ожил через короткое время, это воскрешение Христа не укладывалось в рамки традиционного мировоззрения эвенков. Но Христос ожил, так говорили проповедники, и эвенки не стали отрицать этого, но придумали свой миф, подтверждающий, что Христос жив, т.к. его спасла муха. Текст был записан в 1989 г. от А.С. Гавриловой в п. Удское Хабаровского края: «Кристоса поймали, чтоб убить. Привязали к кресту. Затем, чтоб гвоздями прибить, пошли за ними. Тут прилетела муха, Киристоса увидела, позвала других мух. И вот одна муха села на лоб, две на ладони, две на ноги (ступни). Убийцы пришли тут. Мухи сидят – как гвозди кажутся издалека. Те: « Э, да ведь мы уже прибили его гвоздями!» - так говоря, ушли прочь. Не прибили гвоздями. Это ведь муха спасла Кириста.» Сюжет спасения Христа мухой построен в соответствии с логикой цикла о Сэвэки: Сэвэки жив, его никто не убивал – так и Христос вовсе не был распят по-настоящему, он и не умирал вовсе.

Эвенкийские мифы также требуют определенного

«толкования» текстов, т.е. герменевтического подхода к анализу их создания, сюжета и самого текста оригинала.

В мифах о сотворении мира творцом Сэвэки игра и процесс игры занимают важное место. В одном из вариантов

мифа говорится так: «Сэвэки эвикэрвэ олча: бэекэрвэ, орокорво,

бэйнгэлвэ.» – Сэвэки игрушки начал делать: человечков, олешков, зверюшек». В тексте, записанном в Эвенкии в 1986 г. Г.И. Варламовой (п. Эконда) от Христины Филипповны Хирогир, говорится следующее: «Сэвэки хэмэкэрвэ, эвикэр-кэ бингкил нонон, олча: бэекэрвэ, бэйнгэлвэ, орокорво. – Сэвэки хэмэкэры (ритуальные игрушки), игрушки-то были такие раньше, делать начал: человечков, зверюшек, олешков».

На наш взгляд, это древнейшие тексты мифов о творениях Сэвэки, т.к. процесс создания мифа мыслится как игра, а будущие обитатели земли – игрушками-эвикэрэми. Игра

здесь подразумевается как магическое действие, в результате

которого появятся все будущие жители средней земли Дулин

Творцу Сэвэки противостоит его брат-антипод Харги, который, повторяя действия Сэвэки, создает как бы «не настоящие», вредные для человека вещи природы. Игра Харги в сотворение обитателей и растительности на средней земле носит отрицательный характер – всё созданное им имеет какой-либо изъян. Сэвэки творит мир и его обитателей, брат Харги тоже творит, он как бы «играет» с Сэвэки в одну игру. Сюжет игры: Сэвэки создает – Харги портит. И собственно общий процесс творения мира изложен в процессе соревнования двух братьев и в ней заложен элемент игры.

Противопоставление Сэвэки и Харги подобно противопоставлению Бог – Сатана. Но явное противопоставление Сэвэки и Харги происходит при окончательном формировании цикла о сотворении мира и средней земли Дулин Буга. Это позднейшее наслоение и характеристика данного цикла.

По мировоззрению эвенков, в основе жизни всегда стоит

– лежит – заложена бинарность. И цикл о сотворении мира изначально бинарен, его творят двое.

На ранних стадиях возникновения данного цикла,

очевидно, Харги не является фигурой, подобной Сатане. И по мировоззрению эвенков в мире уживаются два начала, мир не может быть создан без принципа «единства противоположностей». Так устроен мир, так устроен человек и всё связанное с ним – и это отражено во многих мировоззренческих аспектах эвенков. По многим вариантам известных сюжетов этого цикла, Харги вовсе не хочет творить зло, у него и в мыслях этого нет. Наоборот, он хочет помочь брату быстрее закончить работу по сотворению мира. Он говорит: «Кэ, би ням таргачина окта. – Ну, я тоже такое же поделаю». Но, повторяя все действия Сэвэки, он совершает ошибки, и в результате получается совершенно новое творение. И не всё совершенно плохо, что он создает. Созданные им ольха и сосна – прекрасные и полезные деревья.

Основной постулат в мировоззрении эвенков, исходящий из философского принципа «единства противоположностей», - единство мира, и это отражено в текстах о творениях мира двумя братьями, Сэвэки и Харги. Большинство текстов мифов нейтрально в оценке действий Сэвэки и Харги, даже следует сказать больше – они не содержат никакой оценочной характеристики в смысле того, что Сэвэки создает полезное, а Харги вредное. Оценочная характеристика действий Сэвэки и Харги является позднейшим наслоением, когда с внедрением и распространением христианства в эвенкийской среде возникает следующая аналогия: Сэвэки = Христу, Харги = Сатане. Вот тогда и возникают в текстах эвенкийских мифов резкое противопоставление Сэвэки и Харги. А ведь в мировоззрении эвенков этого нет и до сих пор – Харги (хозяин нижнего мира) также необходим, как и Сэвэки, ведь мир неполон и незакончен, не может быть целым и единым без нижнего мира, его хозяина и обитателей. Многие духи- помощники шаманов являются «харги», они помогают ему в путешествиях в Нижний мир, когда лечат человека от болезни.

Если обратиться к этимологии самого слова «харги», то оно в своей основе неоднозначно, в нём изначально не заложено злое начало. «Харги» может означать: 1. Лес, тайга, 2. Земля - у курмийских и нерчинских эвенков, 3.Дикий олень.

В отличие от эвенков у эвенов творец Сэвки имеет много братьев и сестер. В начале своего творения мира именно их он делает явлениями природы и светилами. Этого самого первоначального акта творений Сэвэки нет у эвенков. Возможно, он когда-то был и у них. Эвенская версия такова: Наверху живет Сэвки. У него есть братья и сестры. Старшую из сестер зовут Нёлтэк, другую Беганар, третью – Гевак. Братьев зовут Долбини и Курэни. Сэвки решает творить и первым делом спрашивает каждого о его имени и выясняет, почему их так зовут. Имена его братьев и сестер отражают их особенности и качества. Имея такие имена, они все подобны своему брату по внешности, но какая внешность у Сэвки – из текста не ясно.

« – Почему тебя так называли? – спрашивает Сэвки у

Потому, что я есть темнота, у меня нет света.

Тогда ты пойдешь работать со мной, - говоря, он дует на Долбини, и тот становится ночью. Так появляется на земле ночь – долбини.

Свою сестру Гевак тоже спрашивает о ее имени, та

отвечает, что имя ей дано такое, потому что она имеет свет.

Сэвки спрашивает:

« – А ты, Гевак, пойдешь со мной работать на землю?»

Та соглашается, Сэвки дует на нее, и она становится днем на земле. Затем спрашивает другую сестру, по имени Беганар:

« – Почему у тебя такое имя? Что ты думаешь делать? –

Я луна, у меня свет слабый.

Дам я тебе работу. Ночью слишком темно, будешь работать луной?»

Затем дует на нее и заговаривает ее, она превращается в луну, небесное ночное светило. С тех пор и светит людям по ночам.

- «Нэлтэк, ты тоже должна помочь мне, - говорит Сэвки другой сестре. – На земле нет солнца, ты будешь солнцем».

А младший брат Туксэни был плаксой, всегда плакал, когда Сэвки и все остальные уходили работать. Сэвки и его приспособил к работе, сказав:

Ты будешь работать дождем, когда плачешь. На земле нужен дождь, чтобы все росло.

Так появились тучи, из которых льет дождь.

Одного из братьев Сэвки звали Курэни. Был он большим баловником, любил тушить костер. Из него вышел ветер, стал он ветром работать».

(Записано в 1990 г. Г.И.Варламовой в п. Тополиное,

Якутия, от Д. Голиковой, уроженки Хабаровского края).

Эвенский миф дополняет картину создания мира эвенкийским творцом Сэвэки. Сэвки изменяет своих братьев и сестер – переделывает, пересоздает их, и они становятся явлениями природы и светилами, помогающими человеку жить в созданном мире. У эвенков подобный миф не сохранился, но, видимо, существовало нечто подобное, т. к. сохранялись представления о солнце и луне, свидетельствующие об этом: рассказ о солнце как о хозяйке неба; о луне как о младшем брате; солнце как создателе сезонов года; объясняли причину появления луны ночью тем, что луна – жена забыла на кочевке крюк для подвешивания котла, поэтому вернулась за ним. В

1985 г. записан в п. Эконда Красноярского края сюжет о Сэвэки и Громе. Сэвэки была нужна вода, чтобы пустить ее в пустые русла рек, сделанные мамонтом хэли. Сэвэки отправляется на

поиски пресной воды, встречает Грома и спрашивает, почему

его так зовут. Тот отвечает, что зовут его так, потому что он имеет много воды. Сэвэки просит у него воду и пускает ее в пустые русла рек. А самого Грома делает настоящим явлением природы – громом и грозой. Данный эвенкийский сюжет по аналогии примыкает к упомянутым выше эвенским сюжетам о Сэвки.

Цикл о деяниях Сэвэки является для эвенков священной историей происхождения человека-эвенка и его средней земли

Дулин Буга. Изложенная в едином цикле мифов о деяниях Сэвэки священная история имеет много общечеловеческого и общего с аспектами христианства. И у эвенков, и у христиан человек – это “создание божье”, “тварь земная”.

Литература

1. Василевич Г.М. Эвенки. – Л., 1969.

2. Варламова Г. И. Эпические и обрядовые жанры эвенкийского фольклора. – Новосибирск, 2002.

3. Кэптукэ Г.И. Двуногий да поперечноглазый,

черноголовый человек-эвенк и его земля Дулин Буга: Мифы – на эвенкийском и русском языках (Дюр халгалкан, эвуныки ехалкан, конгнорин дылилкан эвэнки-бэе тадук далдыдяк бугалканин Дулин Дуннэнгин). – Якутск, 1991.

4. Материалы по эвенкийскому (тунгусскому)

фольклору. – Л., 1936.

5. Мыреева А.Н. Лучи Сигундэра (Сигундэр гарпалин).

– Якутск, 1992.

7. Фольклор эвенков Якутии. – Л., 1971.

ТОРГАНАЙ

Давным-давно, когда мать-земля с маленький коврик была, а небо - с глазок бурундука, чуть поблескивало, два паренька жили. Старшего звали Торганай, младший был Чаныкой. Так жили да жили, день с минуту, год с ночь казау\ся, Так постепенно один из ребят подрастал. Игрушки себе делал, лучки делал. Лачком чип-чип делал - стрелу спускал, вскрикивая «кук-кук», не давал кукше пролететь мимо. Всех птиц убивал.

Младший же паренек совсем не оберегался, совсем не чистился. Всюду прилипал своей грязью - и к бревну и к жерди чума. Торганай стал промышлять. Промышлял да зверей убивал. Убьет зверя, привяжет на вязку кафтана и домой притащит. Однажды, придя домой, посмотрел на брата, а тот чистым-чпст. Торганай Чаныкоя спросил:

Как это ты гладким да белым стал?

Чаныкой сказал:

О, я корой березовой да снегом выглажен, вычи

щен и побелен.

Торганай продолжал промышлять. Промышлял, зверей убивал да домой таскал. Чаныкой с чего-то уж очень гладок да бел! Торганай спросил:

Что ты делаешь, что так побелел, вымылся да глад

ким стал, щелки и грязь с волос, с одежды снял? Рас

скажи хорошенько. Если не расскажешь, побью я тебя.

Чаныкой сказал:

Братец, не бей, расскажу. Со стороны восхода

солнца две лебедь-девицы придя меня причесали, меня

намыли, поэтому я чистым стал.

Торганай сказал:

Ну, ты одну из двух поймай! """" Чаныкой сказал:

Торганай спрятался за чум. Когда спрятался и полдень настал, две лебедь-девицы прилетели. Там, на месте, где Чаныкой дрова рубил, спустились, вошли в чум. Войдя,. причесали и намыли Чаиыкоя, Когда мыли, Чаныкой, старшую поймав, закричал:

Торганай! Скорее иди!

Торганай бегом прибежал, повесил на вершинку жерди оперение лебедь-девицы. Так Торганай получил жену. Женившись, Торганай три дня прожил с женой. Потом промышлять отправился. Пришел Торганай домой, а дома никого нет - ни брата, ни жены, Посмотрел на жердь-дерево - дерево упало, опрокинутый котел брата нашел заржавленным.

Ну и остался Торганай один. Оставшись, Торганай призадумался: <:Что же я, одинокий, должен делать?» Пошел тогда Торганай на запад. В пути встретил трехголового орла, запел:

Гонге! Гейте! Генге-коен! Орлище, здоров будь! Я с горя-несчастья Бродить пошел. Трехголовый орел, Что же ты знаешь? -Расскажи мне.

Трехголовый орел запел:

Дынгды! Дынгды! Дынгды-коен!

Таежному человеку здорово!

Две лебедь-девицы

На восток улетели,

Уже три дня прошло

Торганай говорит:

Ну, ты помог бы мне!

Трехголовый орел говорит:

Я тебе расскажу. Вот ты иди на запад. В пути три реки будут. Если ты хитер, реки перейдешь. Потом за третьей рекой десять диких оленей встретишь. Из них десятый зверь половину рога сломал, он с серебряным седлом и с трехсаженной серебряной уздой. Если поймаешь его, станешь очень счастливым.

Торганай пошел на запад, дошел до реки. Посмотрел, а река широченная. Не на чем Торганаю переехать. Торганай вниз и вверх посмотрел, во все стороны тонким голосом прокричал. Побежал, взял кору березы, к подошвам прилепил и перебрел через реку. Так он перешел через все три реки. За третьей рекой увидал он следы зверей. Потихоньку подкрался Торганай к зверям. Звери его почуяли. Заметив его, звери побежали. Торганай погнался за ними. Гнался, гнался, зверя нагнал. Схватившись за рога, Торганай перевернулся, И показалась ему тогда равнина вместо гор и холмы вместо ям. Перевернулся. Три дня стоял вверх ногами, пять дней приходил в себя. Встав, сказал:

С серебряной уздой зверь! Устали мои жилы, устали от бега мои легкие. Ты, однако, спасешь меня?

Так у Торганая появился верховой зверь. На звере этом гонялся за другими зверьми. Догнав зверей, убил теленка для еды в дороге. Поехал опять Торганай на запад. Доехал до серебряной горы. Доехав до горы, он своему верховому оленю сказал: «Стань ты колодииой!» Пнул его, и зверь превратился в колоду. Сам же он маленьким ребенком сделался и заплакал у подножия горы. Когда он плакал, орел спустился на вершину горы, услышав плач, обрадовался. «Кто-то мне сына послал?!» - сказал и, подлетев, взял его в сыновья. Принес его домой, Дома оставил его, сам улетел на промысел. Оставшись один, Торганай иэ костей зверей сделал себе игрушки, бубен сделал. Устав от охоты, орел прилетел домой и лег отдыхать, Когда он спал, Торганай тихонько привязал себя к его ноге. Привязав, ударил в бубен, Орел взлетел вверх. Долетел он до вершины горы, а Торганай упал. Упав, Торганай спустился. Спускаясь, услышал плач, Пошел он на плач. Подойдя, посмотрел, а в высохшем озерке у Чир-кумая новорожденный ребенок плачет. Чиркумай поет:

Чивер! Чивер! Чивер-коен!

Баю-баюшки-баю.

Ты не плачь, не плачь!

Эвенкийские предания

Торганай подошел к Чиркумаю, спросил:

Это чей ребенок? Чиркумай сказал:

Это оставленного сына лебедь-девицы я нянчу. Торганай опять спросил:

А сами-то лебедь-девицы куда улетели? Чиркумай сказал:

Лебедь-девицы к себе ушли-улетели, в полдень

иернутся.

Торганай подумал, сказал:

Это мой сын. Ну-ка, заставь его плакать, чтобы ле-

иедь-девицы скорее пришли.

Чиркумай заставил ребенка сильно заплакать. Торганай же сам в чаще запрятался. Заметив, как подходили лебедь-девицы, Торганай, подойдя к боковой стороне дома, спрятался. Спрятавшись, услышал пение лебедь-девицы.

У старшей было имя Гелтангачан-Кувулъгат, старшая говорит:

Скорее спустимся! Сын заплакал. Чиркумай, на

верно, забыл покормить его,

Младшая девица, напевая, сказала:

Генге! Генге! Генге-коен!

Не будем спускаться,

Торганай подошел,

Где-то здесь находится!

Старшая лебедь-девица, Гелтангачан-Кувульгат, спустилась на сухое озерко. Бегом пришла к сыну. Взяв сына от Чиркумая, стала его кормить. Только начала кормить, Торганай, подбежав, оперение лебедь-девицы изрубил шес-типудовым топором. Другая девица, Гелтангачан-Кувульгат сестра, запела:

Ну, теперь прощай!

Если ты не слушала меня и спустилась,

Оставайся с зятем!

Пропела и полетела на запад.

Ну, теперь Торганай, найдя свою жену, стал с ней жить. Сын-то их с каждой ночью подрастал. Отец делал ему игрушки, сделал и лучок. Ребенок, сделав лучком чип-чип, не давал пролететь над собой ни одной птичке. Так и промышленником стал. Промышлял, встречал разных птиц и зверей, Те спрашивали: «Как имя-то твое?»

Паренек же без имени. Нечего ответить, если имени нет. Пришел дареяек домой, спросил у матери:

Вот я промышляю, птиц встречаю, они меня о моем

имени спрашивают, смеются, что у меня измени нег. Как

же я так буду без имени? Дайте мне имя! -- так сказав,

стал он просить отца и мать.

Мать мужу сказала:

Ну, муженек, давай дадим сыну имя! Дам-ка я ему имя: Хуругучон пусть будет его имя.

Ну, хорошо! - сказал Торганай.

Паренек, получив имя, обрадовался, взял лук, пошел промышлять. Промышлял, опять встретил птиц. Птицы его спросили:

Как тебя звать?

Мое имя - Хуругучон.

Хуругучон на охоте бил зверей. Убьет десяток, десятого домой принесет. Однажды, промышляя, увидел бурундука. «Бурундучок - что это за зверь? С чего такой красивый? Ну-ка, я его живым поймаю»,- сказал Хуругучон, погнался и поймал его. Поймав, обрадовался, побежал домой, расталкивая ельник, стряхивая почки ольхи. Через марник76 пролетел, домой пришел, у отца спросил:

Какой это зверь - съедобный или нет? Отец сказал:

Это работник бога. Его нельзя есть!

Пошел опять промышлять Хуругучон. Когда он шел, промышлял, вдруг поднялся сильный вихрь. И вихрь неожиданно заговорил:

Ну, ты, сильный парень, чего ты ждешь? Где твоя

мать? Расскажи! Если не расскажешь, я отниму от тебя

Хуругучон посмотрел - нет никого. Подумал: «Что же это говорило?» Подумав, опять кругом посмотрел - ничего нигде нет. Ничего не понимая, пошел он вперед - домой. Идучп, видит следы зверей, а звери-то еще перед ним были прогнаны. Так, ничего не убив, Хуругучон вернулся домой. Придя домой, спросил у матери:

Когда я шел на промысел, сильный вихрь поднялся,

потом кто-то заговорил: «Это ты чего, сильный парень,

ждешь? Где твоя мать?» - спросил.

Мать сказала:

А! Это дочь Солнца, сильная девица Секакчан-

Кувульгат, вероятно.

Хуругучон спросил у матери:

Где же эта дочь Солнца Секакчан-Кувульгат? Рас-

гкажи мне, я пойду к ней. Она мне сильно досадила и

промыслу помешала: моих зверей передо мной разогнала.

Мать Хуругучона сказала:

Ну, хорошо, я тебе расскажу. Иди ты на юг, там,

когда пойдешь, будет серебряный дом со столбом, дохо

дящим до неба. В этом доме живет дочь Солнца по име

ни Секакчан. Одноногий, однорукий Аваси-ботатырь там

пудет. Еда его - пол-ягоды, а ложка - пол-ложки. Если

победишь его, возьмешь девицу в жены.

Хуругучон в доме матери с двух сторон от входа поставил десятипудовые железные балки.

Вот если эти балки заржавеют, ты считай меня

мертвым,- сказал он.

Распрощался он с отцом-матерью и отправился. Шел, шел Хуругучон, и день и ночь шел. Идя, сам про себя думал: «Если я с Нижней земли пришел, на пятке у меня и."мля бы прилипла». Сказал так, посмотрел на свои пятки. Нет там земли. Потом сказал: «Если я со Средней лемли пришел, кожаный кафтан мой сносился бы». Скачал так, посмотрел - кафтан его кожаный стерся. Так пройдя, подошел к серебряному дому. Пришел, попробовал открыть дверь, никак не открывается.

Хуругучон превратился в птичку, сел на дерево, стал рассматривать. Аваси-богатырь дрова несет, дрова в дом вносит. Аваси открыл дверь. Только он собрался открыть дверь, Хуругучон превратился в муху и в дом влетел. Войдя, в середине дома остался...

Арина: А про Харги всё наоборот было! Переврали легенду в пользу победителя((Как уже не раз бывало.

"ХАРГИН — от эвенк, харги — дикий олень, лес, дух-хозяин леса, черт, дьявол (ЭРС), употреблявшегося с глубокой древности в эвенкийской шаманской терминологии"
Может дикий олень быть дьяволом? Может быть хозяин леса дъяволом? Только для тех, кому леса не нужны, наверное и кому животных хочется себе всех подчинить, домашними, недикими сделать...

Удивительные легенды северных народов

Кто и зачем одомашнил лосей в древности?
Северные легенды сохранили до наших дней необычные предания о белом народе, который пас оленей, лосей и стада мамонтов. В результате глобальной войны между пришедшим с неба злым духом многие из расы белых людей погибли, были вынуждены переселяться в другие места, потеряв мамонтов и перестав разводить лосей. Но до сих под эти лесные гиганты стремятся к человеку, поскольку в их генетической памяти сохранилась тяга к людям. Писатель-историк Георгий Сидоров приводит поразительные примеры, доказывающие, что легенды могут быть вполне реальны.

Георгий Сидоров: Первую легенду мне рассказал Дьячков. Дьячков - это сказитель юкагир из поселка. Он мне рассказывает сказку. Вот решили три богатыря выяснить кто из них сильнее: чукотский богатырь, юкагирский богатырь, хангичу - богатырь по-юкагирски, и русский богатырь. Они решили, чтобы доказать, кто из них могущественней, сильнее, добыть мамонта. Я говорю: “Слушай, я все понимаю, но русские появились то здесь в 17 веке, что у вас мамонты жили?” “Да ну, ты что, Георгий, какие мамонты в 17 веке их не было уже. Это было давно, когда был климат нормальный, все росло, тогда решили добыть мамонта.” И он мне рассказывает, как эта борьба была, как каждый добывал мамонта, это долгая легенда.

Я о ней не буду говорить, но факт то, что побеждает русский богатырь. И тогда его признают главным, который будет управлять и Чукоткой, и землей юкагиров. Там еще и эвенский богатырь присоединяется в конце, он помогает русскому богатырю. И получается, что все признают над собой главенство русского богатыря. Я говорю: «Слушай, ну красивая сказка, но ведь….». Он говорит: «да это было давно, тысяч 5-6 тысяч лет назад, эта сказка, может быть, не родилась бы здесь у нас, в Юкагире, на Чукотке. Она могла откуда-то с юга прийти, но мы эту сказку сохранили». То есть, тогда, когда все эти народы на Севере они жили. Тут мамонты не проживут сейчас, там есть нечего, это байки.

А это было очень давно. То есть, она сохранена, эта легенда, она пришла с Юкагира, и скорей всего это было время, когда предки юкагиров, предки чукчей и эскимосов переселялись на Север, когда этот спор был и русские настояли на своем, дали им возможность жить на Севере, раз пустая земля - живите на здоровье. Вот и все. Вторая легенда, очень интересная, мне рассказала старушка-шаманка, эвенкийская. Она даже не легенду мне рассказала, а настоящий миф, который можно взять за исторический факт. Она называет два народа: один народ эндри, второй гомендри. Эндри - народ белой расы, высокие, сильные, мощные богатыри, которые заселяли всю западную Сибирь. Они оленей разводили.

Огромное количество оленей, тысячные стада. А гомендри - это те же самые люди, но они заселяли горную территорию за Енисеем. Все эти Тунгуски, эту Хатангу, там и Таймыр, вплоть до самого океана - огромная территория. Она мне рассказывала о их бытии, что олень - это было не главное, они разводили лосей, они катались верхом на лосях. Они держали их в огромных загонах, но кроме этих лосей они держали тысячные стада мамонтов. Когда она мне стала все это рассказывать, почему эндри, или индри, сам мамонт называется «индрик» - зверь, всем зверям зверь, по-русски. Климат был другой, и сейчас на древнерусском - «мамонт»- «эндрик», «Гомэндри» - «живущий в горах». Понимаете, как. Тут еще звучание гор, они разводили лосей в горах. Вот правильно переводится «люди-мамонты», «люди-звери». И она мне рассказывает, когда первые эвенки сюда пришли, эвенки дали оленя своего, так же как чукчам дали, научили заниматься таежным оленеводством, научили разводить лосей.

Когда-то эвенки знали домашнего лося. Когда я ее слушал, я не знал, что думать, потому что я понимаю - олень - да, олени сейчас домашние, а причем здесь лось, лоси дикий зверь, но она мне упорно говорила: и гомендри, и эндри ездили верхом на лосях по тайге, и лоси даже лучше, чем олень, он пытается всем подряд, корма навалом, олень жил только там, где много мха. И мамонты были главным их занятием, они их очень долго держали, потом они их утратили, потеряли мамонтов, из-за какой-то ужасной катастрофы. Что за катастрофа? Все тоже связано с древним мифом. То есть. Злой дух Харги решил уничтожить людей на земле, и он начал бороться с духом хэвеки - это добрый дух, и началась эта страшная битва: небо горело, земля горела. И тогда эвенки сами упали, забились в пещеры, и им было приказано, эндри и гомендри, белые богатыри им сказали: выходите из-под земли.

Будем сражаться вместе, в союзе с хэвеки, победим харги. И люди вступились в эту борьбу. Белая раса сражалась на стороне доброго духа, и добрый дух одолел харги. Харги был уничтожен, низвергнут, но огонь поглотил мамонтов, они потеряли своих мамонтов, вода поглотила жилища, великая катастрофа настала, люди спасались только в горах и только на правом берегу Енисея. И тогда остались только домашние лоси, и домашние олени. Оленей они подарили эвенкам и эвенам, и они около Байкала, эвены ушли на северо-восток, а эвенки пошли на северо-запад. Сами эндри и гомендри - часть ушла под землю, куда, как - я не знаю, но ушла под землю, а другая часть переместилась лесостепь на территорию современной Бурятии, Хакасии, вот в эти огромные гигантские степи, которые граничат тайгой. Это как раз Кемеровская область, вплоть до Урала.

То есть, это предание, оно очень похоже на истинные вещи, которые на самом деле происходили. Но остался у меня один вопрос: причем здесь лоси? Вопрос был серьезный, потому что не складывается. Олень - понятно, лось - нет. Так интересно сложилось, случайно открываю один из учебников, по одомашниванию животных и вдруг один человек пишет статью, что лось до сих пор является домашним. До сих пор он домашний. У него перестроена генетика. Любой лось - это домашний зверь, его не надо одомашнивать, он давно одомашнен. Просто одичал.

В деревнях ходит скот, пасется на пастбище, к ним пристает лось, и вместе с коровами, лось пасутся, заходят в стойло, приходит хозяин - рядом с коровами стоит семья лосей и ждет, чтобы к нему люди подошли, приласкали его и к нему хорошо отнеслись. Я когда читал, до слез: думал, господи, зачем же мы этого лося то хлещем, убиваем так, ведь он потому и попадает под наши выстрелы, что он человека где-то там, в глубине своей генетики - он его не боится человека. И вот пример того, что лось действительно был одомашнен, пример из моей жизни. Мы поставили сейчас базу, которая стоит сейчас у нас на Васюгане, у нас там лосиха, каждый год приходит к нам, приносит потомство. Мы соберем всех наших собак, лосей не трогаем, они у нас в вольере сидят, зимой ходят свободно - собаки, и вот лосиха ходит рядом с нашими домами, со своими телятами, то один, то два теленка. Мы находим следы лежки, она нас на слуху держит и никуда не уходит. Буквально сто метров, ты что-то делаешь, смотришь, вот он, подошел лось, то есть, он жмется к человеку. Это уже продолжается лет 5. Вот так. Может быть, медведь пугает лосиху. Иногда она спит прямо рядом с домами, одна и та же лосиха, мы ее хорошо знаем, мы ее не трогаем.

Но однажды вот какой был случай, однажды собаки стали лаять, в начале осени, в сентябре. Мы на рыбалку поехали - лают собаки в кусты. Думаем, ну ладно, может, там медведь прошел. Собаки лаяли, лаяли, потом замолкли. Мы их отозвали. Запах почувствовали. Запах падали. Заходим, лежит мертвый лось, огромный лось. Это в ста метрах от нашего дома, лось умер. Там маленькое озерцо, лось пришел умирать. Какой-то мерзавец его стрелял с карабина, видать, ранил тяжело, лось ушел и пришел умирать к людям. Он ярдом с нашим домом умер, собаки его облаяли, он пришел под защиту человека, чтобы его, раненого, медведь не подобрал. То есть, здесь доказательство четкое, что лось и человек - они чем-то связаны. Вот эта легенда - в плане генетическом связаны - эта эвенкийская легенда - она очень серьезная. Поэтому, вот, пожалуйста, я рассказал вам целые истории этих эндри, гомендри, они выступили на стороне духа добра и дали возможность эвенкам жить дальше на Севере. Вот такова эта легенда.

Тунгусы с древнейших времен расселились от берегов Тихого океана до Оби. Их образ жизни вносил изменения в наименование родов не только по географическим признакам, но, чаще, бытовым. Эвенки, живущие по берегам Охотского моря, именовались эвенами или, чаще, ламутами от слова "лама" - море.

Эвенкия - древний и загадочный край. Ее история неотделима от общей истории страны со всеми ее радостями и печалями. А загадочна эта земля потому, что скрыто в ней так много тайн, разгадывать которые не одному поколению будущих людей...

Обратимся к истории Эвенкии и, может быть, тем самым приоткроем таинственный покров, окутывающий этот край, превращающий его в легенду о северной земле. История Эвенкии не легенда - но летопись реальных событий, переплетение людских судеб, хроника достойных дел. История восхищает прошлым Эвенкии и вселяет веру в ее будущее.

II тыс. до н.э. - I тыс. н.э. - заселение человеком долины Нижней Тунгуски. Стоянки древних людей неолита эпохи бронзы и железного века в среднем течении Подкаменной Тунгуски.

XII век - начало расселения тунгусов по Восточной Сибири: от побережья Охотского моря на востоке до Обско-Иртышского междуречья на западе, от Северного Ледовитого океана на севере до Прибайкалья на юге.

Среди северных народностей не только российского Севера, но и всего арктического побережья, эвенки - самая многочисленная языковая группа: на территории России их проживает более 26 тысяч человек, по различным источникам, столько же в Монголии и Маньчжурии.

Наименование "эвенки" с созданием Эвенкийского округа прочно вошло в социальный, политический и языковой обиход, и некоторым ревнителям "национального вопроса", кажется, чуть ли ни уничижительным другое название этого народа - "тунгусы".

Доктор исторических наук В.И. Увачан так говорил о своем народе: "В слове "тунгус" нет ничего оскорбительного или унижающего достоинство человека. "Эвенки" - самоназвание эвенкийского народа. Некоторые его представители наряду с названием "эвенки" сохранили название "илэ", т.е. человек..."

Доктор исторических наук В.А. Туголуков дал образное объяснение наименованию "тунгусы" - идущие поперек хребтов. Этим объясняется не только их образ кочевой жизни, но и великое мужество.

Тунгусы с древнейших времен расселились от берегов Тихого океана до Оби. Их образ жизни вносил изменения в наименование родов не только по географическим признакам, но, чаще, бытовым. Эвенки, живущие по берегам Охотского моря, именовались эвенами или, чаще, ламутами от слова "лама" - море. Забайкальские эвенки именовались мурченами, ибо они в основном занимались коневодством, а не оленеводством. А наименование коня - "мур". Эвенки-оленеводы, расселившиеся в междуречье трех Тунгусок (Верхняя, Подкаменная, или Средняя, и Нижняя) и Ангары называли себя ороченами - оленными тунгусами. И все они разговаривали и разговаривают на едином тунгусо-маньчжурском языке!

Большинство историков-тунгусоведов считают прародиной эвенков Забайкалье и Приамурье. Но почему они разбрелись по огромной территории, по всему евроазиатскому материку, от Урала до Тихого океана? Во многих источниках утверждается, что они были вытеснены более воинственными степняками в начале Х века. Получается, заселили пустынные земли и тотчас, в Х веке, одомашнили оленя, чтобы как-то выжить в суровых условиях Севера. Думается, все было несколько иначе. В китайских хрониках упоминается, что еще за четыре тысячи лет до того как эвенки были вытеснены, китайцы знали о народе, сильнейшем среди "северных и восточных иноземцев". И эти китайские хроники свидетельствуют о совпадениях по многим признакам того древнего народа - сушеней - с более поздним, известным нам как тунгусы.

Летописцы Поднебесной подробно рассказывают об этих людях, живущих в "снежной суровой стране" в конусообразных жилищах (чумах), как о прекрасных охотниках и смелых воинах, которых не удалось покорить ни одному отряду обученных императорских воинов. Но самое главное, в этих древних хрониках рассказывается о сушенях - ловких "следопытах верхом на оленях", о народе, который одомашнил дикого оленя, и тот "дает им молоко и возит на санях".

В более поздних хрониках прослеживается путь развития прямых потомков сушеней - чжурчженей (уэней, уэньков), объединенных в одну империю, которая в начале VI века получила наименование Золотой империи чжурчженей, в которую входили свободные племена уэней, уэньков. Не отсюда ли наименование современной северной территории и ее жителей, эвенков?

Золотая империя, соперничающая с Поднебесной (Китаем), постоянно отражающая нападения предков монголов - киданей, охватывала территорию современной Кореи, побережье Охотского моря, Забайкалье и северные территории. И, самое главное, жители говорили на едином, тунгусо-маньчжурском языке, у них была письменность и культурные центры. Об архитектурной значимости их свидетельствуют археологические находки.

Золотая империя почти одновременно с Киевской Русью пала под копытами конницы Чингисхана. Но ей не удалось, подобно Руси, возродиться - были стерты с лица земли все города, уничтожены литературные памятники, даже надписи на городских стелах и могильных плитах были сколоты.

Эвенки навсегда потеряли свою прародину, но это не означает, что этот народ - без прошлого: устное поэтическое творчество сохранило предания о былом величии и память о могучих богатырях - сонингах. И вот что удивительно: у всех эвенков, расселившихся от берегов Тихого океана до Оби, единые герои устных произведений, которые с приобретением - а может, восстановлением? - письменности сохранены в печатных произведениях. Эвенки сохранили, пронесли через века устный свод житейских наставлений и нравственных законов, которые, по реставрированным древним надписям на стелах, почти полностью повторяют своды высоконравственных древних законов предков. И основные из них - дружелюбие, гостеприимство, взаимная помощь, уважение к старшим.

Но самое главное, что помогло выжить эвенкам в экстремальных условиях Севера, это домашнее оленеводство. Сосуществование оленя и тунгуса - целая наука. Более того, философия и религия. Олень у эвенка-орочена возведен в культ. И это справедливо: нет животного более совершенного, более практичного, которое бы кормило, одевало, служило транспортом. Поэтому слово "аргиш" имеет в эвенкийском языке несколько значений. Это не только олений обоз, но и путь развития народа.

1581-1583 гг. - первое упоминание о тунгусах как народности в описании Сибирского царства.

Первые землепроходцы, исследователи, путешественники высоко отзывались о тунгусах: "услужливы без раболепства, горды и смелы". Харитон Лаптев, обследовавший берега Ледовитого океана между Обью и Оленеком, писал: "Мужеством и человечеством, и смыслом тунгусы всех кочующих в юртах проживающих превосходят". Ссыльный декабрист В. Кюхельбеккер называл тунгусов "сибирскими аристократами", а первый енисейский губернатор А. Степанов писал, что "их костюмы напоминают камзолы испанских грандов..."

Но нельзя забывать, что первые русские землепроходцы отмечали также, что "копейца и рогатины у них каменные и костяные", что нет у них железной посуды, и "чай варят в деревянных чанах раскаленными камнями, а мясо только на угольях пекут..." И еще: "иголок железных нет и одежду шьют и обувь костяными иглами и оленьими жилками".

Следовательно, у тунгусов-кочевников, эвенков-ороченов был, по существу, еще каменный век, в то время как у русских, с которыми судьба свяжет их навеки, было уже мануфактурное производство и огнестрельное оружие.

Вторая половина XVI в. - проникновение русских промышленников и охотников в бассейны рек Таза, Турухана и устье Енисея.

Не о вооруженном сопротивлении и крупных сражениях идет речь, хотя в "мирном присоединении" Сибири к России "дипломатия оружия" играла большую роль. Большую, но не главную. Главным были мирные торговые отношения. И даже с появлением острогов, поселений русских промышленных людей и землепашцев прямой контакт двух культур был эпизодическим. Но было бы наивным предполагать, что соседство - где бы это ни было! - двух разных культур не было взаимопроникающим. Русские обучались навыкам охоты, выживания в северных условиях, вынуждены были принимать нормы морали и общежития аборигенов, тем более, что пришлые поселенцы брали в жены местных женщин, создавали смешанные семьи.

Давно пора отказаться и от ложного понятия о "русском торговом грабеже": если для русских соболь представлял ценность, пополнял царскую казну, то для таежных следопытов-тунгусов он долго не был денежным эквивалентом и не представлял в хозяйстве особой ценности. Одежда из оленьих шкур была практичней, из соболиных шкурок шили спальные одеяла и даже... подбивали ими лыжи. Так что цена медного котла, которая определялась количеством соболиных шкурок, умещающихся в нем, для самих тунгусов казалась смехотворно низкой: "Глупые лючаль (русские): за паршивые шкурки отдают котел, которому век служить!" Так же бесценными были для аборигенов стальные клинки, ножи, наконечники пик, сукно, бисер, стальные иглы, металлические капканы, а поздней - ружья.

1601 год - основание Мангазеи - административного центра и важного торгово-перевалочного пункта.

1607 год - основание Туруханского зимовья.

1607 год - сбор березовским казаком Михайлой Кашмыловым первого ясака с эвенков Нижней Тунгуски.

1620-1623 гг. - мангазейский казак Никифор Пенда поднялся по Нижней Тунгуске до ее верховья, через Чечуйский волок перебрался на р. Лена.

История обычно пишется по документам, официальным записям, а Пенда (он же Панда, Поянда) не служил не царю, ни Богу. Он был "гулящим" человеком, правда, не в современном понимании этого слова. Он был свободен от службы. А посему никаких письменных приказов ему не давали, и письменных отчетов он не писал - в официальных бумагах следов не найти.

Он прибыл из центральной России в Енисейск, как и многие неспокойные сильные люди того времени, идя "встречь солнцу". Прожид здесь год или два, наслушался рассказов о "златокипящей" Мангазее и решил отправиться туда по Енисею. Взял с соартельниками в долг большой корабль, 38-метровый дощаник с палубой, под которой можно спрятаться от непогоды и везти немалый груз.

У Туруханского острога на левом берегу Енисея остановился и к Мангазее поплыл на лодке. Прожил в этом городе некоторое время, познакомился с местными воеводами, и здесь к нему присоединились еще несколько столь же отчаянных душ. Они подрядили еще два коча.

Авторитет Никифора Пенды был высок среди окружающих: справедлив, верен слову. Сорок человек составили его артель, по тем временам это армия, но особая: все взято в долг, под пушнину - и суда, и тысячи пудов провианта, и промысловое снаряжение, и товары для обмена.

И вот со своими верными товарищами решил Пенда идти дальше на восток - обследовать новые земли по Тунгуске.

В июле, когда прошел ледоход, с Туруханска на Енисей вышла его флотилия на широкую воду, и подняв паруса, вошла в безлюдную Нижнюю Тунгуску… Было это 370 лет тому назад.

Отряд Никифора Пенды первым прошел по этим путям, за ним пошли другие, о них история говорит как о первопроходцах, о Пенде обычно молчит.

Конец 20-х годов XVII в. - поход мангазейских служилых людей во главе с Навацким по Нижней Тунгуске и далее на восток в Якутию.

1625-1634 гг. - основание ясачных зимовий: Турыжского в устье р.Кочечумо, Летнего - в устье р.Летняя, Илимпийского - в устье р.Илимпия, Титейского - в устье р.Тетея, Непского - в устье р.Непа. В административном отношении Нижняя Тунгуска составляла часть Мангазейского (Туруханского) уезда.

1723 год - экспедиция Д. Г. Мессершмидта по Нижней Тунгуске, а затем р.Лена и на Байкал с целью изучения сибирских народов и исследования их языков, описания флоры и фауны.

1763 год - манифест Екатерины II о переписи инородцев с указом не чинить коренным народам зла и жить в мире.

Первая половина XIX в. - образование инородческих управ (административных округов) у эвенков Нижней Тунгуски.

Первая половина XIX в. - приобщение эвенков Нижней Тунгуски к православию. Согласно выписке из метрической книги Туруханской Преображенской церкви за 1846 год крещеными на эту дату считались тунгусы Нижнечумской, Таймурской, Курейской и Чемдальской инородческих инородческих управ.

Обращение язычников в христианство не имело ничего общего с тем, как это происходило на американском континенте, куда церковь пришла с крестом и мечом, уничтожив миллионы индейцев. Русские православные миссионеры появлялись среди аборигенов от случая к случаю, крестили желающих, давая новые имена. Кстати, смена имен не противоречила верованиям тунгусов: чтобы отвести злых духов, новорожденным не давали постоянные имена, они появлялись поздней. Туруханский монастырь, основанный в XVII веке, открыл лишь в конце XIX века церковь в Ессее и часовню в Чиринде, двух факториях на севере Эвенкии, одна из которых, Ессей, была центром расселения якутов.

Вот и все "влияние" Российской империи на культуру и быт тунгусов, расселенных в Енисейской губернии от Ангары до гор Путорана; царскую администрацию устраивало сообщество тунгусов, остановившееся на уровне общинно-родового строя. Разумеется, в дополнение к князцам и родовым старейшинам, которыми когда-то становились мудрые и авторитетные люди, стали назначаться старейшины или родовые старосты, обличенные административной властью и для солидности носящие специальную бляху на груди как представители царской власти или, как говорили в просторечии, белого царя.

1822 год - введение Устава об управлении инородцев в Сибири.

Бывший ясак сменился подушной податью, которую выплачивали от переписи до переписи и за умерших. Так что "мертвые души" существовали и в Туруханском крае. Государству российскому все было безразлично, за исключением податей: царскую власть не интересовали причины катастрофического вымирания аборигенов, все более губительные эпидемии оспы, развивающийся туберкулез, прогрессирующая трахома, а также эпизоотия оленей - чесотка и копытка, уносящие тысячные стада. На весь Туруханский край был только один лекарь - в Туруханске - и ни одного ветработника.

1840 год - создание Усть-Турыжского хлебозапасного магазина, расположенного в 600-700 верстах по Нижней Тунгуске.

1850 год - учреждение Синодом Русской православной Церкви "Миссии для крещения инородцев Тунгусов орд Таймурской и Нижнечумской и для просвещения остальных инородцев, кочующих в Туруханском крае".

1853 - 1854 гг. - Вилюйская экспедиция Сибирского отделения Русского географического общества во главе с Р.К.Мааком обследовала верховье Вилюя и озеро Сурингда, составив карту ранее неиследованных мест, описание геологического строения, рельефа, этнографических сведений об якутах и эвенках.

1859 - 1863 гг. - открытие М.К.Сидоровым месторождений графита по рекам Нижняя Тунгуска, Вахта и Курейка.

1863 год - создание красноярским золотопромышленником, меценатом и ученым М.К.Сидоровым училища для детей инородцев при Туруханском Троицком монастыре.

Вторая половина XIX в. - начало торгово-промышленного освоения Нижней Тунгуски. Добыча запасов графита золотопромышленником М.К.Сидоровым и "Русским обществом по разработке графита в Сибири".

Михаил Константинович Сидоров родился 16 марта 1823 года в Архангельске в семье купца второй гильдии. В 1845 году он приезжает в Красноярск и попадает в семью Латкина, управляющего золотопромышленными приисками известного миллионера Бенардаки в качестве учителя его детей. Позже он женился на дочери Латкина - Ольге Васильевне.

Время появления Сидорова в Красноярске совпало с периодом расцвета золотой промышленности в Сибири. Михаил Константинович, как и многие другие, был захвачен золотой лихорадкой. Он решил открыть золото и на деньги, полученные от прибыли, открыть в Сибири первое высшее учебное заведение.

В 1850 году он вышел на Подкаменную Тунгуску и здесь впервые открыл богатые месторождения россыпного золота. Все средства, которые он получал с золотых приисков, он обратил на освоение Севера и Северного морского пути.

В 1859 году он открывает месторождение графита на Нижней Тунгуске Туруханского района. Рудник был зарегистрирован как Ольго-Васильевский прииск, названный в честь его жены и друга. Началась добыча графитовой руды открытым способом для Петербургской карандашной фабрики. В 1867 году графит Эвенкии получил высокую оценку на Всемирной выставке в Париже.

Надо отметить, что большое внимание Михаил Константинович уделял положению коренных народностей Севера. Он выступает на конференциях в их защиту с предложением, чтобы в местах промышленного и транспортного строительства, для местных жителей строились русские избы и выдавались государственные пособия на строительство жилья, больниц и школ, а в школе обучать не только грамоте, но и промыслам. Некоторые из своих предложений относительно развития культуры коренных жителей Севера он попытался претворить в жизнь. Он построил за свой счет школу для детей при Туруханском монастыре и дал средства на содержание учеников школы-интерната. Но по распоряжению местных властей ученики были распущены по домам, а школа распилена на дрова для острога.

В 65 лет он умер несостоятельным должником. Миллионное состояние было истрачено на открытия, исследования и благотворительность. Но как общественный деятель Сидоров сделал большое дело, которое никогда не забудется.

1863 год - в верховьях р. Нижняя Тунгуска был переправлен с р.Лена паровой катер с баржей, а затем проследовал вниз по течению Нижней тунгуски и закончил свое путешествие в г.Енисейске. Открытие месторождений каменного угля и новых залежей графита.

май, 1873 год - экспедиция Сибирского отделения Русского географического общества во главе с А.А.Чекановским по Нижней Тунгуске, в ходе которой составлена первая точная карта этого региона, исследованы месторождения графита, описаны растительность, погодные условия, быт и характерные особенности эвенков.

1910 год - основание лавки купцов-тунгусников Панова и Савватеева на месте будущего поселка Тура.

ноябрь, 1917 год - установление Советской власти.

1920 год - создание Туруханского краевого революционного комитета.

ноябрь, 1920 год - отправка революционным комитетом экспедиций в Большую (Тазовскую) и Илимпийскую тундры для выяснения положения туземного населения на местах.

С древнейших времен существовала народная мудрость: нет оленя - нет эвенка. К началу 20-х годов, после гражданской войны, тысячи эвенков остались без оленей, без хлеба, без охотприпасов. И только новая власть спасла северян от голода и массового вымирания. После освобождения Сибири от Колчака, в первую навигацию 1920 года, из Красноярска вышли караваны судов в низовья Енисея и Нижнюю и Подкаменную Тунгуски, на Пит и Сым с продовольствием, мануфактурой, охотприпасами. Были отменены все долги, и северяне освобождались от подушной подати - налогов. Е.С. Савельев в илимпийской тундре, М.И. Ошаров и Г.К. Низовцев на Подкаменной Тунгуске создают кооперацию.

1923 год - принятие Туруханским крайисполкомом положения о северных инспекторах с возложением на них обязанностей по охране промыслового труда, их здоровья и поднятия просветительных и образовательных учреждений.

1923 год - принятие Туруханским крайисполкомом положения об управлении туруханских туземных племен, по которому каждое туземное родовое племя управлялось собственным родовым Советом.

Советы - не выдумка новой власти: с древнейших времен существовали родовые советы. И они долго сохранялись как форма народовластия на Севере. Создание простейших производственных объединений не противоречило традиционной форме хозяйствования: издревле у эвенков существовало умундэ эндэре - совместный выпас и совместная рыбалка, а в период осенне-весенней миграции - совместная охота на оленей. И первые колхозы, создаваемые из безоленных эвенков, которые получили поддержку государства, воспринимались спокойно и даже благожелательно.

март, 1921 год - совещание в Омске с участие представителей северных нардностей по вопросам административно-территориального устройства. Совещание решило продавать хлеб и продукты питания по твердым ценам и твердым государственным ценам закупать пушнину.

июнь, 1921 год - создание на фактории Оскоба первого кооператива эвенков.

1921 - 1923 гг. - выделение государством долгосрочных кредитов для поддержания оленеводства в связи с эпидемией сибирской язвы.

март, 1923 год - принятие ВЦИК и СНК РСФСР постановления "Об охоте", введение льгот для туземных народов Севера на ведение охотничье-промыслового производства.

май, 1925 год - создание Енисейского губернского Комитета Севера во главе с И.М.Сусловым.

1923 год - создание родовых Советов на Нижней и Подкаменной Тунгусках.

1921 - 1923 гг. - открытие в Илимпийской тундре Енисейским губсоюзом кооперативной торговли.

1926 год - создание рабфака северных народов при Ленинградском пединституте, в числе первых студентов были Н.Н.Путугир, П.Н.Путугир, Н.Н.Монахова, А.Н.Каплин, Г.П.Салаткин.

В 1926 году - ВЦИК и СНК РСФСР утвердили временное положение об управление туземных народностей и племен северных окраин РСФСР. В основу организации низовых органов управления был положен родовой принцип.

Активными организаторами родовых Советов в Тунгусско-Чунском районе были инструкторы Туруханского райисполкома И.К. Кочнев, Н.В. Ефимов, заведующий факторией Стрелка М.И. Остапкович. Из числа коренного населения рядовые Советы организовывали М.И. Широглагов, Р. Голубченок, П.В. Таркиченок, П.Т. Ястриков. Родовые сугланы проводились в течение 4-5 дней, обычно это происходило в середине весны - после охотничьего сезона. Вот как проводились родовые сугланы в двух родовых Советах в Стрелке. На суглане заслушивались отчеты председателей родовых Советов, вырабатывались сообща наказы новому составу родовых Советов, причем приходилось переводить каждое слово на эвенкийский язык, ведь среди коренного населения было мало грамотных людей.

ноябрь, 1927 год - в стойбище Тура создается уникальный центр - не административный или промышленный, а культбаза, со школой, больницей, ветеринарным пунктом.

В1927 году, в Ленинграде открывается северный рабфак, вскоре Институт Севера, северные рабфаки открываются в Хабаровске, Енисейске, Красноярске, в Туре - школа колхозных кадров и фельдшерско-акушерское училище. Готовятся кадры учителей, вслед за ликбезами открываются школы, амбулатории.

1928 год - создание северного отделения при рабфаке Томского университета. Такое же отделение было создано при Иркутском пушно-меховом институте. Среди студентов были П.П.Увачан, В.Д.Каплин, Л.Н.Увачан, С.И.Сочигир.

10 декабря, 1930 год - образование Эвенкийского национального округа. Окружным центром стала Туринская культбаза. В приобщении малочисленных народов Севера к новой жизни особую роль сыграли первичные формы советской автономии - национальные округа. Вопрос о формах самоуправления северных народов широко обсуждался в 20-х годах правительственными органами Советской страны, учеными-этнографами, научной общественностью.

1930 год - появление эвенкийской письменности.

В 1931 году "Ольго-Васильевский" прииск, принадлежавший когда-то М. К. Сидорову был переименован в Ногинский, а в 1930 году на нем приступили к промышленной разработке эвенкийского графита.

В 1941 году началась война…

22 июня 1941 года - начало войны и начало отсчёта целого периода в жизни нашего народа. Все от стара до мала встали на защиту Родины. Сотни мужчин уже летом 1941 года ушли из Эвенкии сражаться с ненавистным врагом. А тем, кому пришлось остаться в тылу, не сидели, сложа руки. Старики, женщины и дети трудились, заменив отцов, мужей и братьев, приближая день Победы. В Эвенкии не было заводов и фабрик, её жители не производили оружие, боевую технику и боеприпасы. Эвенкия поставляла сырьё, продукты питания, тёплую одежду, выполняла несложные, но трудные заказы для фронта.

В феврале 1942 года Председатель Президиума Верховного Совета СССР Калинин М.И. так оценил задачи, стоящие перед тружениками тыла: "Вопрос стоит в том, как практически лучше и эффективнее приложить свои силы в деле победы над врагом. Мне кажется, первое, что требуется от каждого человека, это осознать, что победа добывается не только на фронте, но и в глубоком тылу. В достижении военных успехов участвуют не только бойцы на полях сражений, уничтожая врага оружием, но и домашние хозяйки, когда они идут на производство и заменяют ушедших на фронт, когда они уменьшают расход электроэнергии, топлива, проявляют внимание и заботу к раненым бойцам; к детям-сиротам".

Важнейшей задачей для Эвенкии в годы войны была добыча пушнины или, как выражались тогда, "мягкого золота". Увеличение добычи пушнины напрямую влияло на финансовое положение, на укрепление обороноспособности нашей страны.

Каждый охотник, колхоз и район принимали на себя конкретные обязательства по добыче пушнины. Этому уделялось серьёзное внимание, как со стороны партийных, так и со стороны советских органов власти.

Ежегодно, в течение всей войны, принимались постановления и обращения Эвенкийского окружного совета депутатов трудящихся и окружного комитета ВКП (б).

В 1942 году в обращении "Ко всем охотникам Эвенкии" говорилось: "Товарищи охотники! Дайте стране пушнины за сезон не менее 2 тысяч белок - на ружьё. Используйте все орудия лова. Повышайте добычу песца, соболя, лисицы, горностая, зайца, ондатры и других видов пушнины. Помните, что ваш честный труд укрепляет боевую мощь Красной Армии, приближает час разгрома немецко-фашистских войск".

На факториях велась большая агитационная работа. Это давало определённые результаты. Но главное, пожалуй, состоит в том, что население округа чётко осознало свои задачи, свой гражданский долг перед Родиной.

В глубокой тайге, на заснеженных северных просторах от темна до темна трудились охотники, добывая для своей страны "мягкое золото" - пушнину, тем самым приближая Победу над фашистской Германией.

50-90-е годы - только недальновидный человек не может не заметить и не знать, как поднялись экономика и культура, в том числе и национальная, за годы советской власти. Была ликвидирована неграмотность, сотни эвенков стали учителями национального языка, более десятка из них получили высокое звание заслуженный учитель, появились свои, национальные врачи, ученые. Исчезли эпидемии оспы, трахомы, резко снизилась заболеваемость туберкулезом. И главный показатель - естественный рост населения.

В 1950-51 гг. - в округе произошло укрупнение колхозов. В связи с этим навсегда с карты Эвенкийского национального округа исчезли поселения: Мурукта, Воеволи, Кумонда, Панолик, Светлана, Ингида и многие другие.

В 1955-1956 гг. - землеустроительная экспедиция Министерства сельского хозяйства дала каждому колхозу конкретные рекомендации в использовании оленьих пастбищ - пастбищеоборота. Считалось, что это прогрессивная система организации кормовой базы. Однако укрупнение колхозов сорвало эвенков с родовых пастбищ, охотничьих угодий, родных озер. Были разрушены родовые и культурные связи. Ничего этого не замечалось: эйфория, охватившая руководство при виде появившихся вдруг "колхозов-миллионеров", новых благоустроенных поселков, якобы свидетельствующих о "переходе на оседлость", застилала рассудок.

20 марта 1950 г. - в Ногинском графитовом руднике образован сельский Совет, а уже 16 марта 1951 года населенный пункт Ногинск отнесен к категории рабочих поселков.

13 сентября 1950 г. - отведен земельный участок под сухопутный аэродром п. Байкит, а 31 января 1951 года началось его строительство.

В 50-60 гг. - в округе работала ветеринарно-бактериологическая лаборатория, зооветеринарные пункты. Пастухи для оленьих стад набирались из среды колхозников, для повышения их квалификации проводились курсы техников-оленеводов. За высокие показатели, достигнутые в развитии оленеводства и всего общественного хозяйства, некоторые колхозы округа были неоднократными участниками Всесоюзной сельскохозяйственной выставки и ВДНХ.

В 50-х годах получила расцвет новая отрасль хозяйства эвенков - звероводство. Начало его развитию положила звероферма серебристо-черных лисиц, организованная в 1938 году Главным управлением Северного морского пути при Оскобской промыслово-охотничьей станции. За высокие показатели в развитии клеточного звероводства С.П.Хейкури - заведующий фермой серебристо-черных лисиц колхоза "Победа" Илимпийского района - неоднократно был участником Всесоюзной сельскохозяйственной выставки.

Местная промышленность в округе развивалась в направлении главным образом бытового обслуживания населения, выпуская товары широкого потребления, предметы первой необходимости и домашнего обихода. На местном сырье развивались деревообработка, солеварение, кожевенное производство, кирпичное и известковое производство и т.д.

17 августа 1954 года при исполкоме окружного Совета был образован отдел культуры и просветительской работы.

В 1958 году окружной комитет КПСС принял решение "О мерах по развитию национального художественного творчества в округе". В целях выдвижения творческих сил вовлечения их в активную деятельность с 15 мая по 1 ноября 1958 года был объявлен окружной конкурс на лучшее произведение изобразительного и прикладного искусства. В конкурсе приняло участие свыше сорока местных прозаиков и поэтов, собирателей и хранителей фольклора.

В 50-60 годы огромную работу проводили сотрудники "Красных чумов". Они учили женщин готовить новые блюда, расходовать средства, обучали шитью на машинке, распространяли книги и в то же время были самодеятельными артистами. "Красные чумы", как культурно-просветительские учреждения были актуальны до начала 70-х годов. 1974 году они были ликвидированы, так как их место заняли более прогрессивные формы организации культурной жизни: было открыто 14 сельских Домов культуры, 3 сельских клуба, 16 сельских библиотек, создано 3 районных агитбригады.

14 января 1971 года Эвенкийский национальный округ награжден орденом Трудового Красного Знамени.

13 февраля 1974 года в Байкитском районе образован "Суриндинский" племенно-оленеводческий совхоз.

26 февраля 1975 года в поселке Тура Илимпийского района образовался поселковый Совет депутатов трудящихся с присвоением ему наименования "Туринский".

24 марта 1976 года Эвенкийскому национальному округу вручено переходящее Красное знамя ЦК КПСС за досрочное выполнение народохозяйственного плана за 1975 год и успешное завершение девятой пятилетки.

В январе 1980 года на базе окружного Дома творчества образован окружной научно-методический центр народного творчества и культурно-просветительской работы.

20 июня 1982 года образован отдел вневедомственной охраны при окружном отделе внутренних дел.

10 сентября 1982 года образован государственный памятник природы местного значения "Суломайские столбы", расположенный на реке Подкаменная Тунгуска Байкитского района 20-ю км. выше поселка Суломай.

1992 год - Эвенкийский национальный округ становится Эвенкийским автономным округом, оставаясь в составе Красноярского края, но одновременно являясь независимым субъектом РФ. Председатель окружного исполкома Совета народных депутатов Якимов был назначен Главой Администрации округа.

5 февраля 1992 года - произошло разграничение государственной собственности в ЭАО на Федеральную государственную собственность и муниципальную собственность.

14 февраля 1992 года - образовано Управление сельского хозяйства Администрации округа на базе упраздненного Агропрома.

7 июля 1992 года - образованы самостоятельные лесхозы в границах Илимпийского, Байкитского, Тунгусско-Чунского районов за счет разукрупнения Эвенкийского лесхоза.

2 ноября 1992 года - образовано негосударственная образовательное учреждение "Частная школа".

24 мая 1993 года - установлен государственный природно-исторический памятник "Географический центр РФ - Эвенкия".

25 мая 1993 года - на территории ЭАО образована база авиационной охраны лесов и обслуживания лесного хозяйства.

В декабре 1996 года состоялись первые демократические выборы Главы Администрации округа. Главой Администрации Эвенкийского автономного округа был избран А.А.Боковиков. В период его пребывания у власти, Глава Администрации округа получает статус губернатора.

8 апреля 2001 года на выборах губернатора Эвенкийского АО с результатом 51,08% был избран Б. Н. Золотарев.

Август 2002 года - 2 Всероссийский съезд эвенков России. Создан Союз эвенков России.

Январь 2003 года - открытие окружного Дома детства в Ванаваре.