Тактические свойства и основы тактики береговых войск. Тактика пехоты в наступлении В наступлении особенностями ведения огня из стрелкового оружия являются стрельба с ходу и с коротких остановок

Доктрина борьбы с танками у большинства армий стран мира перед войной представляла собой умозрительное построение, не имевшее под собой какого-либо опыта. Довоенные конфликты, в которых применялись танки (война в Испании, итальянская экспансия в Эфиопии) давали мало информации для анализа, когда применялись лишь легкие танки, причем в сравнительно небольших количествах. Противотанковых средств также было слишком мало, чтобы можно было оценить их эффективность. Результаты маневров оказывались малоинформативными, так как точно смоделировать действия танков противника очень тяжело. Очевидно, требовался реальный опыт массированного применения танков.

Существовали две школы, по-разному рассматривающие применение танка. Одни специалисты настаивали на проведении массированных прорывов обороны врага с последующим быстрым и глубоким вклиниванием в территорию противника. Другие специалисты видели в танке всего лишь средство поддержки пехоты. Практика показала, что своя правота была у обеих школ. Однако, танк - оружие дорогое, поэтому во всех армиях наблюдалась тенденция беречь танки. Даже в немецкой армии, где абсолютное преобладание было за первой школой, полагалось держать танки в 100 метрах позади пехотной цепи, откуда они должны поддерживать действия пехоты огнем из пулеметов и пушек.

Эволюция противотанковой тактики

1939-42 гг.

Пехотная противотанковая тактика развивалась разными путями в разных армиях, что определялось местной спецификой. В целом можно выделить два подхода к этому вопросу.

Пассивная защита. Включает в себя патрули и сторожевое охранение, призванное предупредить о появлении танков, противотанковые заграждения и минные поля, применение искусственных заграждений к естественным преградам, использование других факторов, способных задержать движение танков, усилить противотанковую защиту, маскировка.

Активная оборона. Выбор удачных позиций для противотанковых средств, определение секторов обстрела, использование противотанковых средств, формирование пехотных отрядов истребителей танков, применение резервов для контратаки.

Поскольку мобильность - неотъемлемое свойство танка, а пехотная противотанковая оборона обычно имеет статический характер, инициатива всегда принадлежит танкам. По словам Дж.Ф.К. Фуллера: "Танки завоевывают, пехота удерживает ". Как правило, этот принцип верен, однако определенный атакующий потенциал у противотанковой обороны имеется. Даже самые первые примитивные самоходные противотанковые пушки, установленные на шасси грузовиков или устаревших танков могли в какой-то степени вести наступательные действия.

Независимо от страны, пехотная рота строила свои оборонительные позиции по одинаковой схеме.

Независимо от страны, пехотная рота строила свои оборонительные позиции по одинаковой схеме. Различия были вызваны лишь тем, какие противотанковые средства и в каком количестве были доступны. Обычно два взвода роты выдвигались вперед, а третий находился в резерве. Однако построение могло изменяться в зависимости от тактической ситуации.

Боевое охранение (1) выдвинуто далеко вперед с целью заранее заметить приближающегося противника и помешать ему провести разведку. Еще дальше вперед выдвинуты передовые посты батальона, полка и дивизии. Большинство противотанкового оружия (2) прикрывает танкоопасное направление, а пулеметы (3) держат под прицелом непроходимую для танков местность, где может появиться пехота противника. Противотанковые заграждения (4) здесь представлены в виде надолбов. Эти заграждения устанавливают, если позволяет время, и применяют их к естественным преградам (5). Мост через реку взорван (6), минное поле организовано в ключевой точке (7), дорога перекрыта завалом (8) из поваленных деревьев. Пехотные противотанковые средства - противотанковые ружья, базуки или PIAT - имеются по одному на каждый взвод, но командир роты может сконцентрировать их в одном месте. Оборонительные позиции роты могут быть усилены одной или несколькими противотанковыми пушками (9), особенно, если здесь проходит танкоопасное направление. Этот район дополнительно пристреливается полевой артиллерией и минометами, огонь которых помогает отсечь пехоту от танков. Противотанковая оборона эшелонируется в глубину. Для этого некоторые пехотные противотанковые средства оставляют в тылу или на фланге. Одна или несколько команд бронебойщиков (10) готовится перехватить танки, сумевшие прорваться через передовые позиции роты. Иногда противотанковыми минами прикрывают ближайшие подходы и фланги (11).

Подвижность пехоты ограничена, особенно ограничена она при отражении танковой атаки. Моторизованная пехота мало отличается от обычной пехоты, так как грузовики или бронетранспортеры слишком уязвимы для танкового огня, а также имеют ограниченную по сравнению с танками проходимость. Вооружение мотопехоты мало отличается от вооружения простой пехоты. Пехотные отряды истребителей танков могут перемещаться лишь в ограниченных пределах, их действия носят исключительно оборонительный характер.

Противотанковые оборонительные мероприятия проводились при организации любой обороны. Определяющими факторами служили размах танковых операций, проводимых противником, известная тактика применения танков противником, число и тип доступных противотанковых средств, а также условия местности. Пехотный полк (в английской армии пехотная бригада), как правило, занимала оборону, имея два батальона в первой линии и один батальон в резерве. В каждом батальоне две стрелковые роты находились на передовой и одна рота в резерве. Та же схема построения использовалась и на уровне рота-взвод. То есть, примерно треть имеющихся сил находилась в резерве. Это обеспечивало надлежащую глубину обороны. Эффективность противотанковых средств во многом зависела от пехотной поддержки. Для этого требовалась высокая степень координации действий.

Немецкая Panzerkampfgruppe в засаде (1944-45):

Нажмите на схему, чтобы увеличить

Ближе к концу второй мировой войны немецкая армия оказалась в тяжелом положении. Немцам все чаще для борьбы с танками союзников приходилось прибегать к пехотной тактике. Ситуацию немного спасало то, что в распоряжении немецкой пехоты появилось весьма эффективное противотанковое оружие. На данной схеме показаны позиции боевой группы (vorgeschobene Stellung), прикрывающие один из походов к опорному пункту противотанковой обороны (Panzerabwehrgeschutz), расположенному в деревне, лежащей за пределами рисунка. Обычно такие группы имели задание держаться до получения приказа об отходе или до заранее определенного времени. Эта тактика очень часто ставила союзников в тупик , так как ожесточенный бой внезапно прекращался, и противник исчезал. Как правило, оставленные позиции тут же накрывала германская артиллерия. Для того, чтобы сдержать продвижение британских танков (1), немцы уложили минные поля (2), где противотанковые мины используются наряду с противопехотными.

Противопехотные мины не только затрудняли работу саперам, но также мешают эвакуации подорвавшихся танков, не дают пехотинцам использовать корпуса танков в качестве прикрытия. Немногочисленные имеющиеся противотанковые пушки, в данном случае 5 cm Раk 38 (3), используют поодиночке, а не концентрированно. Фланг прикрыли 20-мм зенитной пушкой (4). Отделение с шестью 8,8 cm RP 54 Panzerschreck расположились в центре (5). Каждый расчет вырыл себе по V-образной ячейке, направленной двумя концами вперед. Траншею обычно копали вокруг деревьев. Если же приходилось рыть траншею в открытом поле, ее дополнительно маскировали. Такая форма траншей позволяла расчету вести огонь по танкам независимо от направления их приближения. Если первый номер расчета занимал одно плечо траншеи, то второй - укрывался во втором плече. В немногочисленных зданиях занимают позицию снайперы (6). Здания привлекали на себя огонь союзников. По всей глубине обороны рассыпались пары панцергренадеров, вооруженных панцерфаустами (7). Их задача перехватить танки, сумевшие ворваться в глубину позиции. Нехватку в живой силе частично удавилось компенсировать за счет скорострельных пулеметов MG 34 или MG 42 (8), способных поддерживать необычайно плотный огонь по фронту. Пулеметы отсекали пехоту от танков. Английские танкисты шутили, что едва по броне защелкают пулеметные пули, пехотинцы прячутся в норы как кролики.

Для поддержки, немецкой пехоте часто придавали другие виды вооружений. Например, предполье немецкой обороны пристреляно 80-мм и 120-мм минометами, которые накроют противника огнем, стоит тому только приблизиться к позициям (9). В тылу занимают позиции штурмовые орудия (10), которые окопаны и ждут приказа вступишь в бой в случае глубокого прорыва противника. По оценкам американцев постоянные укрепления, вроде "линии Зигфрида", усиливали оборону немцев лишь на 15% относительно их обычных полевых укреплений. Окапывание немецких танков и самоходок повышало их эффективность на 40%, они представляли более сложную цель, нежели дот.

Когда дивизия организовывала оборонительные позиции, разведывательные подразделения дивизии, а также подразделения, выделенные из резерва, обеспечивают прикрытие. Выдвинутые вперед подразделения не дают продвинуться вперед патрулям противника, отслеживают его активность, предотвращают внезапное нападение, предупреждают о начале атаки, а также первыми вступают в бой с противником. Это боевое охранение может использовать противотанковые средства , выделенные из полковых и дивизионных резервов. После того, как основная линия обороны оборудована, часть боевого охранения отходит назад, но полностью прикрытие не снимается. Каждый полк и батальон также обеспечивает себе дополнительное прикрытие, организуя передовые посты, посты наблюдения и прослушивания, а также высылая патрули. Противотанковые орудия могут быть выдвинуты вперед в том случае, если очень велика опасность применения противниками танков. Однако в начале второй мировой войны, противотанковые средства были слишком большим дефицитом , чтобы подвергать их риску, выдвигая вперед.

В идеале противотанковые препятствия должны располагаться перед главным фронтом обороняющихся. Это могут быть минные поля, противотанковые рвы, естественные преграды (реки, болота, овраги). Возможно и создание упрощенных препятствий: завалов, отдельных мин, установленных в ключевых точках, взорванных мостов. Нехватка времени часто не позволяет организовать серьезные противотанковые препятствия.

Пехотным батальон располагал двумя-шестью противотанковыми пушками. Эти пушки придавались стрелковым ротам и устанавливались на танкоопасных направлениях. Надежность обороны зависела от ее глубины. Несколько танков противника вполне могли прорваться вглубь, поэтому необходим был резерв. Противотанковые ружья, находившиеся в батальонах и ротах, обычно располагали вместе со стрелковыми взводами. Эффективность противотанковых ружей удавалось повысить за счет концентрации огня из нескольких ружей по одному танку. Пехота также готовила к бою ручные и винтовочные противотанковые гранаты, противотанковые ручные мины и импровизированные противотанковые средства.

Действия английских бронебойщиков (1943-44),
нажмите на изображение для увеличения:

Гористая местность Италии

Гористая местность Италии не благоприятствовала для использования танков. Населенные пункты здесь располагаются на горных хребтах, к ним обычно ведет единственная дорога, легко перегораживаемая минами и завалами. Однако завалы редко использовали, так как они предупреждали противника о готовящейся засаде. Вместо этого, укрывшиеся в засаде пехотинцы выводили из строя головную машину колонны. В результате вся колонна теряла ход и становилась целью для артиллерийского налета. На данной иллюстрации в засаду попадут штурмовое орудие 7,5 cm StuG III и бронетранспортер SdKfz 251/1.

В скалистом грунте не было никакой возможности окопаться. Поэтому солдаты используют доступные укрытия: скалы, остатки каменной стены, а также собранные в кучу камни. Последнее укрытие у англичан получило название "сангар". Внешне сангар выглядел как простая груда камней. В середине 1943 года на вооружении английской армии приняли гранатомет РIАТ (1), который заменил собой противотанковые ружья "Boys" и винтовочные гранаты № 68. Перед первым выстрелом следовало взвести 90-кг пружину, затем уложить гранату в полуцилиндрический поддон. При выстреле пружина выталкивала ракету и накалывала капсюль ракетного двигателя. Отдача ракетного двигателя снова взводила пружину в боевое положение, но иногда этого не происходило. Тогда солдату приходилось вручную взводить пружину. Под огнем это сделать было практически невозможно, так как следовало навалиться всей массой тела. 3,5-дюймовая ракета Мk 1А с кумулятивной боеголовкой (2) весила 1,2 кг и пробивала броню толщиной до 100 мм. Однако конструкция ракеты была несовершенна.

Противотанковая граната Хокинса № 75 (3) фактически представляла собой небольшую мину, которую зарывали в землю или бросали как гранату. Пять или шесть таких гранат, привязаны к веревке, перетянутой через дорогу. Подобным образом могли использоваться и более тяжелые противотанковые мины. Один пехотинец держит наготове фосфорную дымовую гранату № 77 (4) и противотанковую гранату № 73 (5). Граната № 73 представляла собой полуторакилограммовый заряд аммонала или нитрожелатина. Такая граната пробивала броню толщиной до 50 мм, но была особенно эффективна против гусениц танка. При общей массе 2 кг и размерах 30x8 см эту гранату можно было метнуть всего на 10-15 метров. Граната оснащалась ударным взрывателем системы "Allways ". В полете со взрывателя разматывалась фиксирующая лента, после чего выпадала чека. Действия группы прикрывает расчет ручного пулемета "Bren" (6), взявший под прицел бронетранспортер.

Если оборонительная позиция проходила через лес, ее организовывали в глубине леса, а не по опушке. В результате противник терял возможность вести огонь прямой наводкой. В лесу ограничивалась мобильность танков, а также имелись укрытия, облегчающие действия пехотных отрядов истребителей танков и маскировку противотанкового оружия. Пехота закапывалась в землю как можно глубже. Траншея или стрелковая ячейка позволяла солдату лежать, имея над собой не менее полуметра высоты. Отдельные огневые позиции соединялись между собой траншеями, позволяющими пехоте в безопасности перемещаться по позициям в зависимости от тактической ситуации. Для устойчивой обороны было важно, чтобы пехотинцы знали уязвимые точки танка , имели уверенность в том, что с танками можно бороться. В противном случае пехота просто разбежится при появлении танков. Пехотинцы должны уметь пропускать танк над собой, лежа между гусеницами на земле или на дне траншеи. Пехотинцы должны знать, что чем ближе танк, тем менее опасен он для человека и становится более уязвим для ручного противотанкового оружия. В непосредственной близости от танка находится мертвая зона, не простреливаемая танковыми пулеметами. В зависимости от ситуации пехотинец может или пропустить танк мимо себя или атаковать его ручными гранатами. В любом случае, в задачу обороняющейся пехоты входит борьба с пехотой противника, сопровождающей танки.

Пехотные противотанковые пушки иногда выдвигают на передовую, но чаще их держат в глубине обороны: на танкоопасном направлении или там, откуда удобнее будет выдвинуться в ту или иную сторону. Ранние оборонительные доктрины обычно предполагали, что с танками противника следует вступать в бой на максимально возможной дистанции. Однако опыт первых боев показал, что гораздо эффективнее ждать, пока танки не приблизятся на минимальное расстояние , может быть до нескольких сот метров. Огонь на коротких дистанциях отличается повышенной точностью. Этот принцип оказался действенным даже для ровной североафриканскоп пустыни. Пулеметы и минометы должны концентрировать свой огонь по пехоте, отсекая ее от танков.

Противотанковые пушки располагаются в глубине обороны, принимая на себя танки, прорвавшиеся через передовую линию обороны. При необходимости в бои следует ввести полковые резервы. Если бой ведется на закрытой местности, пехоте удобно бороться с танками с помощью ручного противотанкового оружия. Дивизионный батальон истребителей танков обычно находится в резерве, хотя отдельные орудия можно использовать для усиления стрелковых подразделений. Если дивизия усилена танками, их держат в резерве на случай возможной контратаки. В наступлении противотанковые расчеты сопровождают пехоту, держась чуть сзади. Если встречаются танки противника, противотанковые пушки выкатываются вперед и вступают в бой. Противотанковые пушки также можно использовать для борьбы с дотами и дзотами противника, а также для прикрытия флангов.

Алексей ОЛЕЙНИКОВ

В Наставлении для действий пехоты в бою нашла отражение тактика пехоты Русской армии к началу Первой мировой войны. В этом документе вопрос о взаимодействии огня, маневра и удара данного рода войск решен так: «Сила пехоты в бою заключается в ружейном и пулеметном огне с решительным движением вперед и в штыковом ударе».

Говоря о тактике боя пехоты, уставы и наставления отмечали, что «наилучшее поражение неприятеля достигается сочетанием фронтального огня по каждой обстреливаемой цели с фланговым или, по крайней мере, с косым огнем, чтобы взять цель под перекрестный огонь».

Расстреляв противника с ближайших дистанций винтовочным и пулеметным огнем, пехота бросается в штыки и (или) бросает ручные гранаты.

Огневой удар артиллерии – важное подспорье в действиях пехоты.

Если противника не удалось сбить первым ударом, считалось необходимым возобновлять атаки до тех пор, пока не будет достигнут успех. После неудачной атаки пехота должна закрепиться возможно ближе к противнику, в то время как артиллерия обстреливает и сдерживает противника в случае перехода его в наступление, а кавалерия также препятствует неприятелю развить преследование.

Наставление для действий пехоты имело специальный раздел «Маневрирование пехоты в бою», который начинался с определения целей маневра. В нем говорилось, что «задача всякого маневрирования – поставить пехотную часть в наивыгоднейшее положение для достижения указанной цели». Эта задача достигалась соответственным направлением движения, его быстротой и скрытностью, применением строя в зависимости от огня противника и местности, умелым использованием времени суток и погоды.

Вопросы маневрирования пехоты в бою Наставление разрешало более правильно, чем уставы иностранных армий. В нем не было чрезмерного увлечения лишь фланговыми формами маневра (как в германской армии), а требовалось разумное сочетание фронтального движения с охватами флангов противника. Охват выгоден тем, что способствует косвенному, а иногда даже продольному обстрелу неприятеля; кроме того, охватившая противника часть может атаковать его в штыки в наиболее опасном для него направлении.

Атака должна начинаться тогда, когда исходя из цели действий, обстановки или достигнутых результатов настала минута броситься для удара в штыки или когда заметно поколеблены нравственные силы атакуемой стороны. Но «бросаться в атаку следует не только на ослабленного противника, но и на противника, готового к отпору, если этого требует достижение цели боя и выручка своих».

Наставление требовало, чтобы атака была «быстра, решительна, стихийна, как ураган». Надо стремиться сочетать лобовую атаку с ударом во фланг и даже в тыл противника.

Еще раз подчеркнем, что русская тактическая мысль шла впереди зарубежной. В частности, только в Русской армии еще перед началом Первой мировой войны предусматривалось использование станковых пулеметов для поддержки атаки.

Наставление требует не вытеснять, а уничтожать противника: «Атаку необходимо заканчивать энергичным преследованием и закреплением за собою того, что отнято. Цель преследования – добить неприятеля, не давая ему устроиться для нового отпора».

Пехоте в бою предписывалось применять боевые построения и способы передвижения применительно к местности, на которой приходится действовать, а также сообразуясь с огнем противника. Боевые построения должны удовлетворять многим условиям, вытекающим из боевых требований. К числу наиболее важных из них Наставление относит: 1) наименьшую уязвимость от огня противника; 2) удобство для действий оружием; 3) удобство управления; 4) удобство применения к местности и 5) подвижность и поворотливость. Этим требованиям в сфере ружейного огня противника удовлетворял рассыпной строй (стрелковая цепь).

В стрелковой цепи пехотинцы располагались в одну линию на расстоянии от двух до 10 шагов в зависимости от боевой обстановки. Такой строй позволял хорошо применяться к местности, был удобен для ведения огня. Подвижность цепи была велика и почти равна подвижности отдельного бойца. При продвижении стрелковая цепь вела огневой бой. Поддержки, применяясь к местности, следовали за цепью и, вливаясь в нее перед атакой, усиливали ее ударную силу.

Отрицательная сторона этого боевого порядка – затрудненное управление людьми, требовавшее особой квалификации офицерского и унтер-офицерского составов. Так, взвод, рассыпанный в цепь, занимал по фронту от 100 и более шагов. Облегчить командиру управление таким строем могло развитие у каждого бойца инициативности и сознательности в бою. Удобная для ведения огня стрелковая цепь была малопригодна для действий холодным оружием – ведь штыковой удар тем сильнее, чем сплоченнее войсковая масса. Кроме того, при движении люди сбивались в группы, разрывая цепь и образуя большие интервалы. Следовавшие за цепью поддержки зачастую сметались артиллерийским огнем противника или, вследствие огневого воздействия, не могли двинуться. В итоге стрелковые цепи, дойдя до противника, были настолько обессилены понесенными потерями, что теряли силу удара. Батальонные и полковые резервы расходовались в ходе наступления лишь для пополнения убыли в наступающей цепи, а не для наращивания силы удара.

Тем не менее стрелковая цепь явилась наилучшей формой боевого строя пехоты в условиях Первой мировой войны. Значительные (в несколько шагов) интервалы между бойцами делали ее наименее уязвимой от огня противника. Хотя и в иностранных армиях под воздействием опыта Русско-японской войны также предписывалось наличие стрелковых цепей в сфере действия ружейно-пулеметного огня противника, но интервалы между людьми допускались незначительные (не более одного шага) – а это не соответствовало новым условиям боя.

Фронтовик так описал картину атаки русской гвардейской пехоты в 1914 г.: «Внезапно раздавшийся крик подъесаула Мишарева: «Господа, на поляну выходят цепи», заставил нас мгновенно собраться у трубы… Еще ранее привлекшая к себе наше внимание своей ярко-зеленой окраской поляна, на наших глазах стала покрываться длинными, густыми цепями. Цепи быстро продвигались по поляне к занятому противником лесу. За первыми появлялись все новые и новые цепи, под лучами солнца резко выделявшиеся на яркой зелени поляны. Двигаясь перекатами, они как морские волны, все ближе и ближе подкатывались к неприятельскому лесу. Эта картина была так красива и нас так захватила, что мы буквально забыли о всем остальном и, не отрываясь от биноклей, следили за цепями, вскоре покрывшими всю поляну. Я был преисполнен невероятным чувством гордости и счастья, когда полковник Рыльский веселым, громким голосом доложил генералу Безобразову и стоявшему около него начальнику дивизии: «Это егеря».

Устав полевой службы предписывал, что стрелковые цепи должны продвигаться от одной стрелковой позиции к другой, в то время как резервы двигаются от одного убежища («закрытия») к другому. Указывалось, что под действительным огнем неприятеля следует применять накапливание на новых стрелковых позициях и в убежищах.

Для пехоты, находящейся под действительным огнем противника, русский устав допускал перебежки – до 100 шагов по открытой местности.

Другие разновидности строя: развернутый, повзводный, разомкнутый, одношереножный – практиковались для резервов.

Уставы отмечали, что пехота на расстоянии до полуперехода от своих передовых частей осуществляет разведку самостоятельно. При удалении пехотной разведки более чем на 4-5 км от своих частей в сторону противника предписывалось выдвигать небольшие пехотные части (взводы, полуроты, роты), которым желательно придавать самокатчиков или верховых.

Вместе с тем довоенные уставы и наставления содержали и ошибочные положения. Так, они говорили о том, что пехота своими огневыми средствами, то есть без участия артиллерии, может подготовить атаку. В этом проявилась недооценка значения артиллерии и переоценка самостоятельности пехоты. Но данные недочеты были свойственны почти всем без исключения армиям 1914 г.

Недостатками русских предвоенных уставов и наставлений помимо отсутствия артиллерийской подготовки перед атакой противника, занявшего полевую оборону, являлась недооценка роли самоокапывания в наступательном бою. Но даже в этом вопросе русская тактическая мысль превосходила европейскую. Так, отмечалось, что «лопата при наступлении отнюдь не должна сдерживать порыва вперед» и «как только явится возможность двинуться дальше, окопы должны немедленно покидаться, так как их назначение – дать отдых наступающим частям». Но в то же время устанавливалось, что при быстром безостановочном движении в сфере действительного огня противника большие потери могут подорвать нравственную энергию бойцов, и атака «захлебнется». В этих случаях лопата в умелых руках и должна прийти на помощь. Соответственно, самоокапывание признавалось важным средством снижения потерь в наступательном бою, способствующим эффективности атаки.

Кроме того, резервам и поддержкам предписывалось занимать окопы, оставленные ушедшими вперед войсками, и постепенно совершенствовать их для подходящих сзади частей.

Недочеты довоенных тактических положений пришлось корректировать в ходе войны.

Построение боевого порядка наступающей пехоты в 1914-1915 гг. в один эшелон в виде одной цепи, в которую рассыпались передовые роты, в силу указанных выше причин требовалось реорганизовать. Возросла мощь обороны противника, а неглубокий боевой порядок атакующих не обладал нужной ударной силой и зачастую не мог преодолеть даже поспешно организованную оборону. Поэтому в 1916 г. был введен боевой порядок, состоящий из ряда наступающих друг за другом цепей (волн цепей), число которых в полку обычно доходило до четырех, а в некоторых случаях и больше. Волны цепей находились на расстоянии 30-40 м друг от друга.

В оборонительном бою предусматривалось сооружение окопов и полевых укреплений.

Различались окопы для стрельбы лежа, для стрельбы стоя и для стрельбы с колена. Предусматривались окопы одиночные и сплошные, присутствовала детальная регламентация устройства окопов, их маскировки и пр. По общему правилу окоп должен быть глубок, с крутыми отлогостями (если грунт держит – вертикальными) и доведен до профиля стрельбы стоя на дне рва – только тогда получится полное укрытие от шрапнели.

Уже первые бои показали искусство русской пехоты в деле сооружения полевых укреплений. Так, в бою под Гумбинненом 7 августа 1914 г. пехотинцы двух русских дивизий настолько быстро и грамотно соорудили стрелковые окопы, что две германские пехотные дивизии, наступая густыми цепями, попали под массированный огонь оборонявшихся русских, которые в большинстве случаев оставались невидимы. Причем германская пехота залегла, но не окопалась – и вновь понесла жестокие потери от огня русских бойцов.

Боевой порядок русской пехоты в начале войны состоял из двух частей: для огневого боя и для удара холодным оружием. Часть боевого порядка, предназначенная для огневой подготовки боя и доведения его до рукопашной схватки, называлась боевой частью. Другая часть, маневрировавшая и вступавшая в бой с целью нанесения штыкового удара, называлась резервом.

Соответственно, боевой порядок пехоты состоял из боевой части и резерва.

Устав полевой службы устанавливал, что боевой порядок должен был включать в свой состав: боевые участки, общий резерв (резерв старшего начальника для содействия войскам, наносящим главный удар) и частные резервы (служат для усиления боевых участков и для противодействия охвату и прорыву).

Боевой порядок роты состоял из взводных участков стрелковой цепи и ротного резерва. Боевой порядок батальона – из ротных боевых участков и батальонного резерва. Боевой порядок полка – из батальонных боевых участков и полкового резерва. Боевой порядок бригады состоял из боевых участков и бригадного резерва (причем в боевые участки могли быть назначены как полки, так и батальоны). Боевой порядок дивизии состоял из боевых участков бригад, полков, а иногда даже батальонов, и дивизионного резерва.

Наставление для действия пехоты в бою требовало, чтобы каждый боевой участок, решая свою боевую задачу, действовал так, чтобы облегчалось достижение общей цели боя части или соединения.

В соответствии с предвоенными тактическими взглядами ширина боевого участка батальона составляла 500 метров, полка – 1 км, бригады – 2 км, дивизии – 3 км, корпуса – 5-6 км.

За время войны параметры боевых порядков пехотных частей и соединений возросли. Усредненно для корпуса ширина боевого порядка выросла с 15 до 25 км, глубина – с 5 до 10 км; для дивизии – с 6 до 10 км по ширине и с 3 до 8 км в глубину; для полка – с 2 до 4 км и с 1 до 3 км соответственно.

Это улучшило защищенность войск и огневых средств и повысило эффективность их применения.

Сила пехоты – в ногах. Русская армия имела уставной шаг 120 шагов в минуту, но этот темп применялся только при церемониальном марше или при занятиях строевой подготовкой. Но стрелковые части Русской армии в мирное время тренировались на гораздо более быстрых темпах шага (до 124-128 и даже 132 шагов в минуту).

Когда же пехота взвалила на себя «полную выкладку», скорость уменьшилась – и пехота проходила 4 версты в час.

На выносливости русской пехоты был построен расчет командования при проведении многих боевых операций. Так, в ходе Виленской операции 1915 г. командующий Западным фронтом А.Е. Эверт в сжатые сроки осуществил перегруппировку вначале четырех, а затем еще шести армейских корпусов и пяти кавалерийских дивизий, снятых с фронта и выдвинутых преимущественно походным порядком на сотни километров вдоль фронта в сторону прорыва противника. В условиях ненадежной (и слабой) инфраструктуры он правильно рассчитал параметры марш-маневра с учетом специфики местности и развития оперативной ситуации – и намного опередил немцев. Русская пехота проходила 30 км в сутки (в то время как германская пехота 15 км в сутки). Марши русских войск были проведены четко, без отставших. Некоторые русские корпуса прошли по 200 км.

Так называемая четверочная система организации русской пехоты (дивизия – четыре полка, полк – четыре батальона, батальон – четыре роты, рота – четыре взвода, взвод – четыре отделения) устарела. При выделении резерва, составляющего одну треть всех сил, приходилось нарушать организационную целостность соединений, частей и подразделений, так как их легко можно было разделить на две или четыре части, но не на три. Боевая практика выдвинула необходимость перейти к троечной системе организации войсковой единицы в пехоте (дивизия – три полка, полк – три батальона, батальон – три роты, рота – три взвода, взвод – три отделения). При данной структуре пехоты можно было достичь большей гибкости на поле боя. Такая структурная единица могла быстрее приспособиться к различным тактическим требованиям, более эффективно расчленяться для решения боевых задач на более мелкие, самостоятельные подразделения без нарушения общей организации части или соединения. Дивизии и полки численно сокращались на одну треть и становились более маневренными и легче управляемыми. Но переход к такой системе произошел уже после Первой мировой войны.

В начале войны значение новой боевой техники (станковых пулеметов, ручных гранат, минометов, легкой и тяжелой скорострельной артиллерии, полевых легких и тяжелых гаубиц) недооценивалось, и сила армии виделась прежде всего в пехоте. Но в ходе войны большое значение для развития тактики имело усовершенствование технических средств ведения боя. Так, применение пехоты к местности и короткие перебежки солдат в наступлении от укрытия к укрытию сделали пехоту менее уязвимой от винтовочного огня и вызвали стремление разработать более совершенную, самозаряжающуюся, автоматическую винтовку. Автоматическая винтовка Федорова по своим тактико-техническим данным оказалась лучшей из всех аналогичных систем, разработанных в ходе войны. Значительно был усовершенствован и станковый пулемет.

Основой боевой деятельности русской пехоты являлись наступательные действия, важную роль в которых играли самостоятельность и инициативность солдата в бою. Прогрессивными являлись структура боевого порядка, взаимодействие родов войск, вопросы маневрирования. Рассыпной строй в форме стрелковой цепи в зависимости от обстановки мог трансформироваться в более плотную формацию. Применялись охват вражеского боевого порядка, фланговые удары. Пехота, в зависимости от обстановки, ведет штыковой бой, ружейный и пулеметный огонь, использует ручные гранаты.

Другая тактика потребовалась русской пехоте в период позиционной войны – с конца 1915 г. Инструкция войскам Юго-Западного фронта перед наступлением 1916 г. требовала, чтобы пехотная атака была непрерывной и безостановочной, а командиры всех уровней проявляли инициативу для достижения этой задачи, смело продвигаясь со своими частями и подразделениями вперед, не оглядываясь на отстающих соседей.

Атаковать требовалось последовательными волнами цепей, имевшими интервалы от двух до пяти шагов между бойцами и дистанции 150-200 шагов одна от другой. На направлении главного удара таких волн предписывалось формировать не менее 3-4, имея за ними резервы – для развития успеха или повторения атаки в случае неудачи последней.

Каждая из цепей получала конкретную задачу. Первая цепь, овладев вражеской траншеей, должна была максимально продвинуться вперед.

Вторая волна восполняла потери первой, третья была поддержкой первых двух, а четвертая являлась резервом командиров передовых полков. Дальнейшее развитие успеха возлагалось на дивизионные и корпусные резервы. Эти резервы продвигаются за передними четырьмя волнами, готовые продолжить атаку, поддержать передовые части, закрепить захваченные позиции, либо противодействовать фланговым противника атакам.

Солдаты первых двух волн снабжались гранатами и приспособлениями для разрушения проволочных заграждений. Во второй и третьей волнах бойцы тащили пулеметы. Многое из штурмовой тактики пехоты было заложено именно в этих указаниях. Атака пехоты должна была следовать непосредственно за артиллерийской подготовкой. Ворвавшись в передовую линию противника, первая пехотная волна не останавливается, а спешит захватить вторую линию вражеских окопов и закрепиться в ней. Учитывая, что противник главную силу своей обороны основывал на второй линии окопов, длительная задержка на первой линии подвергала войска его сосредоточенному огню.

Для надежного укрытия сосредоточенных для прорыва войск от артиллерийского огня противника и максимального приближения своих укреплений к вражеским окопам в каждом пехотном полку создавался исходный плацдарм для атаки.

Особенностью наступления на различных участках прорыва позиций противника, противостоящего Юго-Западному фронту, явилось то, что русская пехота, как правило, не задерживалась в первой линии неприятельских окопов, а смело двигалась вперед, возложив задачу зачистки окопов от противника на специальные группы так называемых «чистильщиков окопов», имевшихся в каждом батальоне. Это давало возможность глубоко и быстро вклиниваться в систему обороны противника и заставлять его сворачивать оборону даже там, где его пехота еще удерживала свои позиции.

Русская пехота научилась преодолевать позиционную оборону противника. Так, в декабре 1916 г. в ходе Митавской операции 1-я и 2-я латышские стрелковые бригады, а также 56-й и 57-й сибирские стрелковые полки, действуя в тактически тяжелых условиях, прорвали фронт германцев. Действия 7-го Бауского полка 2-й латышской бригады характеризовались следующим образом: «Подход полка к проволоке по заранее изученному подступу был обнаружен немцами, открывшими огонь. Резчики проволоки во время движения сбились все к правому флангу. Момент был критический. Хлынувшая масса людей топорами и ножницами прорвала проволоку и одним махом перескочила через бывший здесь забор-бруствер, захватив два пулемета в гнездах».

Реалии позиционной войны выявили необходимость формирования особых штурмовых частей, специально предназначенных для прорыва эшелонированной обороны противника.

Приказ командующего 5-й армией генерала от кавалерии П.А. Плеве №231 от 4 октября 1915 г. предписывал сформировать в ротах команды бомбометателей, вооружив каждого их бойца десятью гранатами, топором, лопатой и ручными ножницами для резки проволоки. В конце года штурмовые взводы («взводы гренадер») появились во всех пехотных и гренадерских полках. Штурмовики имели на вооружении карабины, револьверы (командный состав), кинжалы-бебуты, по 7-8 гранат и ножницы для резки проволоки – в отличие от пехоты они должны были быть у каждого бойца. Каждый гренадер получал стальной шлем, на двух бойцов полагался стальной щит, на взвод имелось по два бомбомета.

По итогам Митавской наступательной операции Русской армии 23-29 декабря 1916 г. было признано целесообразным формировать особые части прорыва, незаменимые при прорыве укрепленных участков фронта. Согласно Наставлению для ударных частей, при каждой пехотной дивизии должен быть сформирован ударный батальон в составе трех стрелковых рот и технической команды, состоящей из пяти отделений: пулеметного (четыре пулеметных взвода и два ручных пулемета), минометного, бомбометного, подрывного (подрывной и ракетный взводы) и телефонного (шесть телефонных и четыре подслушивающих станций).

Учтя опыт неудачных наступлений периода позиционной войны, Наставление провозглашало, что «образование отдельных ударных частей имеет целью прежде всего обеспечить нам успех в тех боевых действиях, которые основываются на особенностях позиционной войны. Ударные части предназначаются только для активных действий».

Главная форма боя ударных частей – это бой ручными гранатами. На них возлагались следующие важнейшие задачи:

При прорыве укрепленных позиций противника – штурм особо важных и сильно укрепленных участков, поддержка атаки пехотой переднего края противника и ликвидация задерживающего продвижение пехоты врага;

В обороне – бой с целью улучшения своего положения, поиски для захвата пленных и разрушения оборонительных сооружений, контратаки.

Ударные части предписывалось размещать в тылу и выдвигать на позиции лишь для выполнения боевых задач – занимать ими участки оборонительных позиций запрещалось. Бой должен был вестись исключительно в траншеях, открытый бой на поверхности земли рассматривался как исключение.

Атака проводится либо после артиллерийской подготовки, либо после взрыва горна (мощное средство минной войны), либо осуществляется внезапная атака, которой предшествует бесшумное уничтожение искусственных препятствий противника.

Применялся групповой боевой порядок, либо боевой порядок в форме волн. Таким образом, русская пехота в тактическом плане не отставала от противника: у немцев в 1917-1918 гг. и в атаке, и в обороне также формируется групповая тактика.

Артиллерия огнем готовила атаку, вела заградительный огонь атакованного участка противника. Траншейная артиллерия участвовала в артподготовке и выполняла задачу непосредственного сопровождения пехоты.

В наступлении в первой линии шли бойцы, проделывающие проходы в проволочных заграждениях противника, за ними двигались чистильщики окопов, потом специалисты (сигнальщики, телефонисты, артиллерийские наблюдатели), далее – пулеметчики и гренадеры особого назначения и резерва. Если подразделения гренадер действовали в составе пехотной части, то гренадеры и разведчики двигались впереди стрелковых волн. Форма боевого порядка для траншейного боя – змейка.

Резчики проделывали проходы в проволоке, и в момент занятия пехотой рубежа для атаки штурмовики выдвигались вперед, ползли на дистанцию броска гранаты и бросали их в окопы и оборонительные препятствия противника. Если применение гранат было успешным, гренадеры врывались в окопы противника и, распространялись по окопу влево и вправо, выбивая гранатами неприятельских солдат, засевших в изломах окопов, ходах сообщения или за траверсами. Пулеметчики, бомбометчики, траншейная артиллерия закрепляли успех и содействовали дальнейшему продвижению либо прикрывали отход.

«Звездным часом» штурмовых взводов стал Брусиловский прорыв 1916 г. Успех в этих боях достигнут во многом благодаря образцовому поведению подразделений гренадер, двигавшихся в составе наступающих пехотных волн. А.А. Брусилов писал о захвате передовых позиций противника: «Многие убежища разрушены не были, но сидевшие там части гарнизона должны были класть оружие и сдаваться в плен, потому что стоило хоть одному гренадеру с бомбой в руках стать у выхода, как спасения уже не было, ибо в случае отказа от сдачи внутрь убежища металась граната, и спрятавшиеся неизбежно погибали без пользы для дела; своевременно же вылезть из убежищ чрезвычайно трудно и угадать время невозможно. Таким образом, вполне понятно то количество пленных, которое неизменно попадало к нам в руки».

Если к концу войны на Французском фронте в германской, французской и английской армиях пехота утратила способность к маневру и продвигалась равномерно по всему фронту с равнением на отстающие части по схеме «артиллерия разрушает, а пехота занимает», то русская пехота, наоборот, маневрировала на поле боя. Она не задерживалась перед участками обороны, продолжавшими сопротивление, а смело устремлялась вперед, обходила эти участки с флангов и глубоким вторжением в оборону противника облегчала задачу подавления оставшихся очагов сопротивления. Вплоть до момента революционного развала фронта русская пехота не утратила способности атаковать укрепленные позиции – причем даже при условии, что система огневой обороны противника не подавлена (а иногда и не ослаблена в должной мере). Пехота союзников России атаковать разучилась и была способна лишь занимать разрушенные артиллерией позиции противника.

Нет лучшего признания, чем признание противника, в частности, отмечавшего, что «во всех боях русская пехота обнаружила завидную ловкость в преодолении сложной местности, которая нами большей частью считалась непроходимою».

Удельный вес русской пехоты в составе вооруженных сил за время войны снизился с 75 до 60%, и все же она сохранила за собой до конца войны роль главного рода войск, являясь подлинной «царицей полей».

Вооружение пехоты стало более разнообразным. Пехотинец получил ручную и винтовочную гранаты. Пехота имела свою артиллерию в виде 310 траншейных орудий (минометы, бомбометы и малокалиберные пушки). Оснащенность пулеметами увеличилась вдвое (с двух до четырех на батальон). Русская пехота получила средства противохимической защиты – противогазы.

В то же время пехота перестала быть однородной. Только две трети личного состава пехотных дивизий и полков были стрелками, то есть в бою действовали винтовкой со штыком. На треть пехотные части и соединения состояли из специалистов – пулеметчиков, гранатометчиков, связистов и пр.

В результате значительного увеличения огневой мощи пехоты (в 2-2,5 раза) ее боевые возможности к концу войны значительно повысились.

Алексей Владимирович ОЛЕЙНИКОВ – доктор исторических наук, член ассоциации историков Первой мировой войны, профессор кафедры истории России Астраханского государственного университета

В последнем периоде боевых действий на Восточном фронте (1943–1945) у обеих воюющих сторон имела место настолько резкая диспропорция сил пехоты, артиллерии, танков и авиации, что далеко не весь опыт того времени может быть использован при определении тактики пехоты в будущем. К тому же немецкие войска были недостаточно подготовлены и оснащены, а также не имели полноценного руководства. С другой стороны, использование боевого опыта пехоты армий западных стран-победительниц может легко привести к ложным выводам. Опыт этих армий относится главным образом к заключительному периоду войны, когда немецкие войска были уже сильно потрепаны или же вели боевые действия на сильно растянутом фронте в условиях подавляющего материального превосходства противника. Например, один полк, оборонявшийся в Нормандии на направлении главного удара англоамериканских войск севернее Сен-Ло, вынужден был удерживать участок обороны на фронте в 24 км. Не вызовет удивления, если на основании такого опыта на Западе сделают вывод о том, что в будущем тактика пехоты будет напоминать «полицейские действия».

Поэтому дальнейшее исследование наряду с опытом немецкой армии должно в первую очередь базироваться на взглядах, господствующих в России - второй крупной сухопутной державе, активно участвовавшей в минувшей войне.

В будущем наступлению, как наиболее эффективному виду боя, так же как и прежде, будет принадлежать решающая роль. При этом исход боя пехоты будет решаться атакой. В свете этого важно определить, какие факторы в современных условиях оказывают влияние на ведение пехотой наступательного боя. После Второй мировой войны неизвестно никаких новых боевых средств, кроме напалма и радара, которые оказали бы существенное влияние на тактику пехоты, ведущей бой в непосредственном соприкосновении с противником. Непосредственное соприкосновение с противником, по крайней мере в настоящее время, является некоторой защитой от атомного оружия и ракет дальнего действия. Однако по сравнению с прошлым количество пехотного оружия, участвующего в бою, и его скорострельность неизмеримо возросли. Огневые возможности современного пехотного батальона, имеющего 50 пулеметов и 500 автоматических винтовок, теоретически составляют примерно 5000 выстрелов в секунду, в то время как пехотный батальон 1945 г. мог сделать около 1000 выстрелов в секунду. Увеличение количества минометов и их калибра, а также улучшение боекомплекта обеспечивают повышение огневой мощи тяжелого оружия батальона примерно в такой же пропорции. Повышение огневой мощи пехоты выгодно в первую очередь обороняющемуся, так как система огня является основой обороны. Наступающий, наоборот, в первую очередь должен использовать в своих интересах элемент подвижности.

Какие же новые возможности в сравнении с 1945г. дает в этом отношении современная техника?

Моторизация. Моторизация позволяет доставлять пехоту к полю боя на автомобилях повышенной проходимости. Благодаря этому пехота получает возможность вступить в бой свежей и полной сил.

Танки. Ни одной атаки пехоты не должно проводиться без достаточной поддержки танками и штурмовыми орудиями! Необходимые предпосылки для этого создают возможности современной танковой промышленности.

Вооружение и снаряжение бойца. Условия современного боя требуют, чтобы пехотинец был легко вооружен и подготовлен к самостоятельным, инициативным действиям. Он должен умело приспосабливаться к местности. Пехотинца не следует перегружать, так как перегруженный пехотинец быстро устает и теряет боеспособность. В отличие от прежней выкладки весом в 30 кг в наше время ни один солдат стрелковой роты не должен нести на себе более 10 кг вооружения, снаряжения и продовольствия. И это требование необходимо выполнить, несмотря на огромное увеличение огневой мощи пехоты. Нейлоновые защитные жилеты, хорошо оправдавшие себя во время войны в Корее, призваны избавить атакующего бойца от чувства беззащитности перед огнем противника и существенно снизить потери пехоты.

Подвоз боеприпасов и эвакуация раненых. Легко бронированные вездеходные гусеничные машины должны доставлять пехоте боеприпасы до рубежа, обеспечивающего маскировку от наземного наблюдения противника. На обратном пути они обязаны эвакуировать раненых. Оба эти момента имеют важное психологическое и практическое значение.

Выполнение всех вышеперечисленных условий - непременное требование к современной пехоте и элементарная предпосылка для того, чтобы в современных условиях требовать от пехоты ведения наступательного боя.

Что же может сказать тактик по поводу новой ситуации, сложившейся в связи с дальнейшим развитием техники?

В современных условиях могут иметь место три способа ведения наступления с участием пехоты.

«Полицейские действия». Перед началом наступления авиация, танки, артиллерия, в том числе самоходная, минометы и другие средства интенсивным сосредоточенным огнем подавляют противника в достаточно широкой полосе на всю глубину обороны.

Пехота, продвигаясь от рубежа к рубежу за огневым валом, который часто в течение целого дня чередуется с ее бросками, очищает захваченные участки местности от остатков обороняющихся подразделений противника или же достигает цели наступления вовсе без боя. Это, несомненно, идеальный метод ведения боевых действий. Однако против сильного, самоотверженного и хорошо подготовленного к обороне противника он, по крайней мере на начальном этапе войны, неприменим.

«Просачивание». Если для организации наступления отсутствуют соответствующие средства поддержки, а противника необходимо ввести в заблуждение относительно собственных намерений или же требуется создать исходные позиции для последующего прорыва, то «просачивание» часто может быть лучшим способом для достижения таких целей. Суть «просачивания» состоит в том, что мелкие группы наступающего проникают в глубину обороны противника, закрепляются там и с началом наступления атакуют огневые позиции, командные пункты или даже целые участки обороны. Отдельные бойцы или пары стрелков могут короткими бросками с интервалами в несколько минут постепенно сближаться с противником, пока через несколько часов, а иногда и через несколько суток, на рубеже атаки не накопятся целые подразделения или даже части. В этом случае прежде всего учитываются возможности укрытия, а затем возможности ведения огня.

Ночь, туман, труднопроходимая местность или снег благоприятствуют осуществлению подобных действий, которые требуют большого упорства, значительного времени и отличной выучки войск. Такой способ наступления дает хорошие результаты. Однако если рассматривать эти результаты в масштабе операции, то они слишком незначительны. Поэтому «просачивание» следует рассматривать лишь как вспомогательный способ ведения наступательного боя.

Прорыв обороны. В ходе минувшей войны немецкая пехота прорыв подготовленной обороны противника часто осуществляла следующим образом.

Исходное положение для наступления занималось или в траншеях, созданных в ходе предшествующих оборонительных боев, или непосредственно за ними. Удаление исходного положения от переднего края обороны противника, как правило, не превышало нескольких сотен метров.

Артиллерия скрытно осуществляла пристрелку в течение нескольких дней перед наступлением. Непосредственно перед началом наступления, как правило на рассвете, проводилась короткая артиллерийская подготовка продолжительностью 15–30 минут в виде короткого огневого налета всей имеющейся в наличии артиллерии. Огонь велся в основном по первым траншеям противника. Затем пехота переходила в атаку. Ей ставилась задача прорвать оборону противника на всю глубину. Подобный способ прорыва полностью оправдал себя в 1941-м и даже в 1942г.

Современные условия требуют внесения в него определенных корректив, что мы и постараемся сделать в дальнейшем.

В настоящее время решающее значение имеют два момента. Во-первых, артиллерийская подготовка в виде короткого огневого налета при современном вооружении и эффективности огня обороняющегося во многих случаях может оказаться недостаточной. Потребность в боеприпасах на артподготовку увеличится не менее чем в два раза. Ее главная задача будет состоять в создании благоприятных предпосылок для последующего ближнего боя. Однако от артиллерийской подготовки нельзя ожидать, полного разгрома противника, обеспечивающего возможность ведения «полицейских действий». Во-вторых, в условиях современного боя лишь в очень редких случаях удастся уничтожить или подавить огневые средства обороняющегося настолько, чтобы пехота имела возможность под наблюдаемым огнем противника приблизиться к нему с расстояния 1000 м на дистанцию атаки, равную примерно 100–200 м.

Исходя из этого, решающее значение для пехоты приобретает атака ночью или в условиях ограниченной видимости. Дневную атаку необходимо обеспечивать постановкой дымовых завес, которые в течение нескольких часов могли бы создать на участке достаточной ширины и глубины условия видимости, близкие к ночным.

Таким образом, порядок подготовки и проведения атаки можно сформулировать следующим образом:

а) накануне атаки все виды оружия ведут борьбу с артиллерией противника и уничтожают его оборонительные сооружения на переднем крае;

б) в ночь перед атакой пехота при непрерывной поддержке огневых средств выходит на рубеж атаки, окапывается и готовится к атаке;

в) на рассвете пехота, стараясь не открывать огня, стремится как можно быстрее выйти на рубеж атаки. После достижения этого рубежа немедленно начинается атака, сопровождаемая ружейно-пулеметным огнем.

Само собой разумеется, что третий способ наступления - прорыв обороны - нельзя принимать за шаблон и применять его в любой обстановке. На разных направлениях и различных этапах наступления может практиковаться чередование «просачивания» и прорыва обороны или применяться новый, промежуточный между ними способ ведения наступательного боя. Оба этих способа охарактеризованы отдельно лишь для того, чтобы резче подчеркнуть разницу между ними.

При прорыве глубоко эшелонированной обороны противника пехота должна быть сосредоточена на узком участке и иметь глубоко эшелонированный боевой порядок. Часто может возникнуть необходимость осуществления прорыва обороны путем последовательного ввода в бой одной роты за другой при поддержке массированного огня тяжелого оружия батальона.

На основании изложенного можно также определить и порядок наступления с ходу на противника, поспешно перешедшего к обороне. Этот вид наступательного боя может применяться и в настоящее время, особенно моторизованной пехотой после удачного прорыва, при нанесении ударов по флангу или в тыл, а также в ходе уничтожения окруженного противника. Наступление с ходу всегда было сильной стороной немецкой пехоты. В нем должны особенно ярко проявляться оперативность управления, высокий уровень боевой подготовки и наступательный порыв войск.

Оборона представляет собой главным образом огневой бой артиллерии и тяжелого оружия пехоты. Огонь обороняющегося должен заставить захлебнуться атаку противника перед передним краем или между опорными пунктами первой позиции и во всяком случае не дальше, чем на линии опорных пунктов, прикрывающих район огневых позиций артиллерии. Поэтому пехота, обороняющая узлы сопротивления или опорные пункты, открывает огонь из автоматического оружия только на дальности действительного огня.

Огневые точки и отдельные стрелки в окопах должны поддерживать друг друга огнем с таким расчетом, чтобы создать зону сплошного огня, непреодолимую для атакующего противника.

Хорошо окопавшиеся и замаскированные стрелки могут вести огонь из укрытий или из засад. В этом случае их трудно обнаружить. Необходимо стремиться заставить противника распылить свои силы и вынудить его вести ряд отдельных боев за каждую огневую точку. В этом случае противник попадает под фланговый огонь и огонь с тыла.

В таком бою, когда пехота один на один сталкивается с пехотой противника, успех зависит от выдержки и упорства каждого стрелка.

Каждое оборонительное сооружение должно быть оборудовано для ведения круговой обороны с тем, чтобы в случае окружения имелась возможность вести бой с противником, наступающим с любого направления.

Прорвавшегося противника необходимо немедленно и решительно контратаковать даже самыми мелкими подразделениями с задачей, используя все имеющиеся средства, уничтожить его еще до того, как он успеет закрепиться. С началом боя взводы и роты выделяют силы и средства для проведения немедленных контратак. Выделенные для контратак подразделения, действуя при поддержке танков и штурмовых орудий, должны отбросить вклинившегося противника и восстановить положение. Длительные приготовления и нерешительность при проведении контратак ведут к опасной потере времени. В этом случае дорога каждая минута.

Если противник атакует с танками, то огонь пехоты сосредоточивается в первую очередь на пехоте противника. Если пехоту противника удалось отсечь от танков и подавить, все усилия сосредоточиваются на борьбе с танками. Каждое оборонительное сооружение должно быть обеспечено достаточным количеством противотанковых средств ближнего боя. Ведя борьбу с танками, необходимо помнить, что они взаимно прикрывают друг друга. При этом следует использовать любую возможность для поражения танков сбоку или сзади. Для этой цели лучше всего могут быть использованы изгибы траншей, ходы сообщения и противотанковые рвы. Танки противника, сохранившие способность к передвижению, должны уничтожаться сосредоточенным огнем со всех направлений.

Если подразделения, оборонявшие отдельные узлы сопротивления, получили приказ на отход, огонь из опорных пунктов, прикрывающих отход, должен быть в первую очередь направлен по флангам и тылу наступающего противника. Отход пехоты без использования укрытий обрекает ее на уничтожение.

При всем многообразии боевых ситуаций решение любой тактической задачи базируется на трех основных элементах: передвижение пехоты при подавлении огня противника, огонь на поражение и на подавление и обеспечение.

Передвижение пехоты при подавлении результативного огня противника

Пехота решает задачи на близких от противника дистанциях. Это может быть дальность броска гранаты, расстояние до следующего изгиба окопа или до ближайшего здания, или же максимальная дальность эффективного огня стрелкового оружия при действиях на безлесной ровной местности и так далее. Отсюда вытекает главное условие для выполнения пехотой своих задач - необходимость сближения с противником на короткую для данной ситуации дистанцию.

Сближение с противником означает, что пехота, за редкими исключениями, вынуждена действовать в зоне досягаемости огня противника.

Огонь современного оружия, если ему ничего не препятствует, способен полностью уничтожить пехоту противника, находящуюся в зоне его действия. Ни скорость сближения, ни количество атакующих солдат не имеют в данных условиях значения. Один пулемет в определенных условиях способен остановить продвижение и батальона пехоты.

Передвижение в зоне действия огня противника возможно только в том случае, если этот огонь сделать нерезультативным либо пресечь его ведение полностью.
Таким образом, главный принцип действий пехоты - совершать перемещение по полю боя (сближение, отход и др.) можно, только существенным образом затруднив ведение огня противником, сделав его нерезультативным либо исключив его полностью.
В каждый момент боя пехотинец должен искать ответ на вопрос, что нужно предпринять, чтобы затруднить противнику ведение результативного огня.
При планировании действий на каждый момент времени должен быть разработан порядок воспрепятствования огню противника.

Способов воспрепятствования огню противника множество. К ним можно отнести такие разные тактические приемы, как:

1. Укрытие от огня за непробиваемой оружием противника преградой, в частности, в складках местности, в строениях или на подготовленных позициях - огонь врага не результативен, поскольку даже при правильном прицеливании он попадает в преграду, а не в солдата.
2. Воспрепятствование наблюдению противника путем укрытия за непрозрачной преградой, путем постановки дымов, маскировкой и т.п. - противник не видит либо плохо видит куда стреляет, ему трудно прицелиться и корректировать огонь, а значит, вероятность его промаха возрастает. Ночью можно использовать ослепление, направляя сильный свет непосредственно на противника, или же параллельно его окопу, впереди атакующих солдат. В качестве совсем уж экзотического способа можно упомянуть сближение с противником по дну водоема (реки) с мешком камней за плечом, герметично упакованным в полиэтилен оружием и дыхательной трубочкой на поверхности.
3. Уменьшение времени, которое предоставляется противнику на организацию огня. К этому способу можно отнести внезапные действия и короткие перебежки по полю боя - враг не успевает прицелиться либо даже взять оружие в руки для открытия огня.
4. Воздействие на психику противника путем возбуждения в нем страха и/или желания не открывать огонь и даже прекратить сопротивление. Сюда относится и тактика снайперского террора, когда снайпер не позволяет высунуться из окопа, воздействие громким звуком и даже пропаганда.
5. Отвлекающие действия. Изображается деятельность в одном месте, в то время как атакуется другой объект.
6. Наконец, основным в действиях пехоты является метод подавления огнем. Суть его в том, что по противнику ведется огонь так, чтобы враг вынужден был спрятаться за укрытие и не высовываться из-за него для прицеливания, либо его прицеливанию должны препятствовать разрывы или удары пуль вокруг него.

Огонь противника может быть также затруднен в результате его «самоподавления», то есть действий самого противника. Наиболее частым примером «самоподавления» являются перемещение на местности, например, перенос пулемета на другое место и обычное перезаряжение оружия. Особенно в начале боевого контакта потребность в перезарядке возникает практически одномоментно у большей части подразделения противника, так как огонь ведется приблизительно одной интенсивности из однотипного оружия, и патроны в магазине заканчиваются приблизительно одновременно. Возникает резкое кратковременное снижение интенсивности огня.
Такие паузы также можно использовать для передвижения. Разумеется, противник стремится избежать «самоподавления» путем установления порядка ведения огня «один стреляет - другой перезаряжается», но выдержать его не так-то просто.

Нередко упоминаемый в уставах и наставлениях принцип сочетания огня и маневра нельзя воспринимать просто как одновременное совершение двух действий - ведение огня по противнику и перемещение по полю боя. Свой огонь должен подавлять огонь врага.
Разумеется, 100% подавления всех без исключения огневых средств противника достигнуть в большинстве случаев не удается, хотя к этому нужно стремиться, но огонь противника должен быть подавлен до такой степени, чтобы его воздействие было минимальным.

Особо в связи с обсуждаемым принципом хотелось бы осветить тактику атаки пехоты цепями, закрепленную в советских боевых уставах. Напомню, что внешне эта тактика не полностью соответствует указанному принципу. Действительно, память рисует картину бегущей по полю в полный рост пехоты, стреляющей из автоматов приблизительно в направлении противника. Казалось бы, о каком сочетании перемещения с подавлением огня противника идет речь в этом случае?!. Очевидна лишь простая одновременность совершаемых действий. Кажется, что задача на эффективное подавление огня противника вообще не ставится.

В действительности нужно помнить, что советские боевые уставы были написаны под ситуацию общевойскового боя, происходящего на участке прорыва, когда артиллерия и авиация, а также танки осуществляют основное огневое подавление атакуемой позиции, а пехоте достается лишь подавить отдельные очаги огня противника. В этой ситуации автоматический огонь сконцентрированной на узком участке массы пехотинцев рассматривался в качестве достаточного средства для выполнения задачи окончательного подавления противника.

Кроме того, такая тактика позволяла использовать и малообученных пехотинцев, упрощала контроль над проведением атаки. Нужно помнить, что использование этой тактики в отсутствие двух существенных условий для ее применения - а) эффективного подавления огня противника другими родами войск и б) значительного количественного превосходства над противником на атакуем участке - ведет к значительным потерям в личном составе.
Правило остается прежним - сначала подави, потом передвигайся.

Если же значительная часть задачи по подавлению противника ложится на пехоту, то наиболее очевидным решением будет выделение специальной группы пехотинцев, которые подавляют огонь противника (огневая группа), чтобы другая группа в это время могла передвигаться (маневренная группа). В ходе боя их роль может меняться. Здесь - основа тактики боевых групп, заключающаяся в разделении функций, не только между видами вооружения, но и между солдатами, имеющими одинаковое вооружение. Один прикрывает - другой бежит.

Огонь на поражение и на подавление

В бою нужно оценивать реально достигаемый огнем эффект - уничтожение группы/подразделения противника или подавление его огневых средств и лишение возможности совершить маневр. После прекращения подавляющего огня, противник, как правило, в состоянии вернуться приблизительно к тому же уровню воздействия на наши войска, который у него был до этого. Разумеется, огонь на подавление может выбить отдельных солдат противника и уничтожить какие-то его огневые средства, но он не может вывести из строя боевую единицу противника в целом. Практическим следствием этого является следующее правило: огонь на подавление должен вестись только тогда, когда его эффектом можно хоть как-то воспользоваться во время его ведения или непосредственно после его окончания; и то же правило, изложенное с несколько другой точки зрения, - пока ведется подавляющий огонь, нужно что-то предпринять для использования его эффекта. В противном случае это мало результативная трата боеприпасов и трескотня, воздействующая на противника в основном лишь психологически.

Нельзя смешивать подавление противника и частичную утрату им боеспособности. Если, предположим, у противника выбито 20 или 30% личного состава, это еще не значит, что он не сможет вести эффективный огонь, а соответственно противник может быть не подавлен, хотя снижение его боеспособности очевидно.
Пехотинец должен понимать, что основная масса огня, обрушиваемая на противника, лишь подавляет его, нанося противнику некоторые потери, но не полностью уничтожает его. Даже огонь артиллерии по позициям противника, как правило, позволяет врагу после прекращения обстрела восстановить силу своей позиции, особенно если артиллерия бьет по площадям, а не пытается вести огонь по заранее вскрытым целям. Артиллерия способна уничтожить противника лишь при его открытом расположении.

По существу, в большинстве боевых ситуаций для конкретного огневого средства огнем на уничтожение можно считать лишь стрельбу на малых для данного вида оружия дистанциях: 50-70 метров для автоматов, 100 метров для пулеметов. Для артиллерии же эта дистанция измеряется в сотнях метров, но не в километрах. То есть это такое расстояние, когда пуля или снаряд практически не могут промахнуться, попасть мимо цели. И лишь только длительное и/или сосредоточенное ведение огня на больших дистанциях может сделать стрельбу из данного вида оружия огнем на уничтожение. Приводимые в наставлениях цифры дальности эффективного огня можно брать в расчет только в случаях, когда противник находится на идеально простреливаемой и наблюдаемой местности, то есть в условиях - мишень на стрельбище. На средних и дальних для данного вида оружия дистанциях эффектом от стрельбы по большей части будет только подавление противника.

Дальность эффективного огня несколько увеличивается при ведении сосредоточенного огня целого подразделения по одной цели по принципу «кучей на одного». Но и сосредоточенный огонь с определенной дальности становится лишь огнем на подавление.

Если тактическая ситуация говорит, что подавлением противника воспользоваться нельзя или оно бессмысленно и не даст никакого тактического эффекта, лучше огонь вообще не вести, либо вести редкий беспокоящий огонь. Последний даже не подавляет противника, хотя несколько сковывает его действия. То же правило, изложенное с точки зрения попавшего под обстрел: если противник ведет огонь на подавление, но очевидно не сможет воспользоваться его эффектом, то на такой огонь можно не отвечать.

На беспокоящий огонь попавшему под обстрел также можно не отвечать. Обстрел этот относительно безвреден и ответ на него лишь выдаст местоположение наших огневых средств противнику, а значительного влияния на бой не окажет. Рекомендуется отвечать только на эффективный огонь противника. Разумеется, в зависимости от ситуации может быть принято решение укрыться от эффективного огня противника (например, при артобстреле), но нельзя допускать, чтобы это привело, в конечном счете, к пассивности и бездействию.

На непонимании разницы между огнем на подавление и огнем на уничтожение строится один из «неуставных» видов боя - боя на истощение боезапаса противника.
Суть его в следующем. Одна из сторон, которая имеет больше боеприпасов или лучшую систему боепитания, ведет огонь по противнику с дальности, когда ответный огонь противника не сможет выполнить задачи по уничтожению нападающих. Противника заманивают на ведение полноценного огневого боя. Психологически, ответить хочется огнем той же интенсивности. Если это удается, противник начинает быстро расходовать боеприпасы и делает это до тех пор, пока боезапас его не иссякнет. И только после этого сторона с лучшим боепитанием осуществляет сближение и уничтожает практически беспомощного противника. Нередко, только после того как боезапас близок к исчерпанию, противник пытается выйти из боя (прорваться из окружения, отойти). Сторона с лучшим боепитанием пытается использовать эту попытку для уничтожения противника. В ситуации, когда атакующий имеет явные преимущества в боеприпасах, правильнее отвечать интенсивным огнем только непосредственно на атаку занимаемой позиции, в остальное время вести редкий беспокоящий огонь.

Обеспечение

Суть обеспечения проста. Пехотинец должен прилагать максимум усилий, чтобы:

• своевременно пополнять запасы боеприпасов, своевременно ремонтировать оружие и снаряжение (или заменять его на исправное)
• получать (добывать) информацию о противнике, своевременно получать информацию о действиях своего подразделения и соседних подразделений, доводить информацию о своих действиях до соседних солдат (групп солдат), а по обстановке и до соседних подразделений
• уяснять (устанавливать) порядок обмена сообщениями и использования средствами их передачи (радио, сигнальные ракеты, полевые телефоны, свистки, сигнальные фонари, выстрелы в воздух и др.)
• получать (добывать) воду, еду, одежду, медикаменты, горюче-смазочные материалы для техники, и делать все возможное, чтобы организовать проживание в месте расположения в нормальных санитарных условиях.

Чем лучше обеспечение, тем легче в боевой обстановке. Нельзя рассчитывать на то, что кто-то это «обеспечение» предоставит. По возможности для получения поддержки от других подразделений нужно устанавливать личный контакт. Это помогает получить нужное. Тем не менее, каждый должен заботиться о собственном обеспечении. Конечно, если кто-то вдруг поможет, то это будет неплохо, но все же полагаться надо на свои силы. Если тот или иной вид обеспечения должен быть предоставлен сверху, но по каким-то причинам, не предоставляется, то необходимо в инициативном порядке, в том числе самостоятельными действиями получить требуемое. Должен соблюдаться принцип самообеспечения. Например, налаживать обмен информацией с соседними группами солдат или, по обстоятельствам, даже с соседними подразделениями и устанавливать порядок передачи им сообщений нужно самостоятельно, не ожидая специальных указаний сверху.

Завершая обзор трех основных элементов, из которых складывается решение практически любой тактической задачи пехоты, хочется остановиться ещё на одном - на концепции общевойскового боя. Да, действительно, взаимодействие с другими родами войск - артиллерией, танками, авиацией во много раз повышает эффективность действий пехоты. Дело в том, что каждый вид оружия имеет свои достоинства и недостатки, свои сильные и слабые стороны, а при совместном использовании происходит взаимное усиление и взаимная компенсация недостатков разных видов оружия. Классический пример - взаимодействие пехоты с танками. Танки подавляют огневые точки противника, а пехота защищает танки от уничтожения их врагом, который пытается воспользоваться наличием мертвого пространства вокруг танка и тем фактом, что у танкистов сужается поле обзора.

Однако пехота должна быть готова к тому, что ей придется действовать без поддержки других родов войск, то есть быть готовой не только к общевойсковому, но и противопехотному, противотанковому, противовоздушному бою. Как показывает практика, способности командования оставлять пехоту без реальной поддержки других родов войск безграничны: артиллерийская подготовка и бомбардировка с воздуха проводятся для галочки, без реальных целей, по площадям; танки и артиллерию на прямую наводку не ставят, чтобы избежать повреждения прицелов; в ходе боя танки воюют с танками, артиллерия с артиллерией и т.д.
Пехота должна быть готова действовать самостоятельно.

Я совершенно уверен, что никто не должен ни на минуту колебаться прибегнуть к оружию для защиты бесценного дара свободы, от которого зависит все добро и зло в жизни, однако оружие, смею добавить, последнее средство.

Джордж Вашингтон

Любопытная статья о «Программе боевых искусств Корпуса морской пехоты США» — предшественнице современной (Программа подготовки морских пехотинцев по боевым искусствам) опубликованная в восьмом выпуске журнала «Зарубежное военное обозрение» за 2008 г. То есть по большому счету получается что программа MCMAP - Marine Corps Martial Arts Program — это не какое то (или изобретение) американских военных специалистов по рукопашному бою, а скорее просто следующий этап эволюционного развития прикладной системы рукопашного боя для специальных подразделений.

Программа боевых искусств Морской пехоты США

Б. Богдан, кандидат технических наук

Программа учебно-боевой подготовки морских пехотинцев, в том числе только что призванных на военную службу новобранцев, традиционно включала в прошлом веке и предусматривает в настоящее время обучение штыковому и рукопашному бою. Ей придавалось большое значение в плане воспитания необходимых боевых качеств бойца: выносливости, бесстрашия, агрессивности, реакции, ловкости и т. д. Со временем этого оказалось недостаточно, и командование МП пришло к выводу о необходимости дальнейшего развития и расширения этой программы.

В 1999 году комендант морской пехоты США генерал Д. Джоунс дал указание разработать, а в 2001-м внедрить в процесс обучения новобранцев программу боевых искусств морской пехоты (ПБИМП; The Marine Corps Martial Arts Program — MCMAP). Идею создания такой программы комендант МП позаимствовал у корейских морских пехотинцев, с которыми вместе воевал во Вьетнаме, будучи лейтенантом. Он видел их поведение в бою и их тренировки после боя. Все азиатские боевые искусства кроме арсенала боевых приемов базируются на определенных философских знаниях и моральных устоях, которыми также необходимо овладеть, чтобы перейти на более высокую ступень мастерства.

Программа боевых искусств морской пехоты США состоит из трех дисциплин: интеллектуальной подготовки, воспитания бойцовских качеств и непосредственно физической подготовки к ведению боя. У восточных боевых искусств была заимствована и система цветных поясов, определяющая и стимулирующая мастерство воина.

В отличие от восточных искусств, где действуют архаичным оружием, физическая готовность морских пехотинцев предполагает овладение приемами с ножом, подручными предметами, резиновой дубинкой, винтовкой со штыком и голыми руками. Все эти приемы сопровождаются психоэмоциональной, тактической и боевой подготовкой. Огневая подготовка, так же как и многие военные дисциплины, тоже считается боевым искусством, но в ПБИМП не была включена.

Командование морской пехоты США воспользовалось огромной популярностью восточных боевых искусств среди молодых людей, которые не могут овладеть ими по причине отсутствия свободного времени или финансового положения. ПБИМП позволяет служить в престижных десантных войсках, быть финансово обеспеченным и изучать современную систему боевых искусств, являющуюся необходимостью и гарантирующую продвижение по службе.

Внедрение этой программы началось в 2001 году. Заранее на базе МП Квонтико (штат Виргиния) был организован центр совершенствования боевых искусств МП. Он подготовил всю руководящую и методическую литературу, а также инструкторов боевых искусств из сержантов МП, владеющих приемами карате, дзюдо, самбо, айкидо, вольной борьбы и прочих боевых искусств. К 2001 году в центре было оборудовано 150 тренировочных мест и подготовлено 700 сертифицированных инструкторов, а в 2002-м их число соответственно удвоилось.

Под тренировочным местом понимается площадка, оснащенная всем необходимым для обучения взвода инвентарем. Инвентарь включает: боксерские мешки, перчатки, .лапы, капы, раковины, макеты оружия, а также борцовский котлован диаметром не менее 10 м с опилками или песком, обложенный по брустверу мешками с песком. Штатный взвод МП состоит из 45 человек, а в учебном центре во взводе более 70 человек.

Интеллектуальная подготовка включает два предмета: тактическую подготовку и профессиональное военное самообразование. Тактическая подготовка предполагает изучение истории военного искусства, приемов и способов действий в бою подразделений, соответствующих званию и должности обучаемого военнослужащего, развитие навыков брать на себя командование, принимать решения в стрессовых ситуациях боевой обстановки, а также во время досуга и отдыха. ПБИМП охватывает военнослужащих от рядового до полковника, и в МП США работает лозунг «Каждый капрал — стратег». Самообразование сводится к изучению военной профессиональной литературы, мемуаров, историй жизни выдающихся военных ВС США и других стран, художественной литературы по спискам, составленным командованием МП.

Дисциплина «Воспитание характера воина-защитника» также включает два раздела: основные моральные и духовные ценности МП США; воспитание лидера коллектива. Она нацелена на формирование нравственного облика морского пехотинца, создание самодисциплинированного и уверенного в себе воина-защитника, верного заветам морской пехоты США: честь, мужество, надежность.

Вместе с интеллектуальной подготовкой эта дисциплина способствует принятию правильных решений как в бою, так и в мирное время (например, при нахождении в отпуске).

Командование МП исходит из того, что любой рядовой после нескольких месяцев службы окажется в ситуации, когда его назначат младшим командиром менее опытных военнослужащих. Программа «Воспитание лидера» предполагает изучение основных принципов управления коллективом, и в первую очередь такого — «делай, как я, а не как я говорю».

Дисциплина «Физическая готовность» включает три слагаемых: приемы нападения и самозащиты, боевая физическая подготовка, боевые виды спорта. Приемы нападения и самозащиты, в свою очередь, подразделяются на четыре темы: штыковой бой, владение ножом, применение подручных предметов, бой без оружия.

Все три дисциплины поделены на блоки, и их изучают на соответствующем уровне цветного пояса. Но в арсенале любого пояса присутствуют приемы из всех четырех тем.

Система цветных поясов включает пять уровней: начальный — желто-коричневый, затем идут серый, зеленый, коричневый и черный. У черного пояса шесть степеней. Цвета поясов отличаются от принятых в традиционных боевых искусствах и определяются требованиями наставления по камуфляжу полевого обмундирования, Сам пояс имеет черную пряжку с эмблемой МП США и носится как брючный ремень боевой полевой формы.

Тренировки по ПБИМП новобранцы начинают в учебном центре, и выйти из него морскими пехотинцами они смогут, когда сдадут экзамены на право получения Желто-коричневого пояса . Под руководством инструктора по боевым искусствам новобранцы должны изучить соответствующую программу, состоящую из основ и 32 приемов, за 27,5 ч и еще 7 ч посвятить закреплению полученных навыков.

Основные требования на этом этапе сводятся к умению показать стойку и передвижения в стиле бокса, продемонстрировать свои ударные поверхности на руках и ногах, указать точки поражения на теле противника, продемонстрировать упражнения на растяжку, а также упражнения по укреплению мышц тела (обмен ударами в грудь, живот, по рукам и ногам с партнером).

В комплекс для получения желто-коричневого пояса включены: все удары в стиле бокса; падения и кувырки; все удары штыком и прикладом; участие в штыковых боях с боксерской палкой, имитирующей винтовку со штыком, один на один, один против двоих, двое против двоих; удары ладонями, кулаками и локтями в стиле карате; удары ногами и коленями, приемы удушения; бросок подножкой; защита: от ударов ногой и рукой, от удушения сзади, от захвата головы или поверх рук, от захвата винтовки, когда боец стоит в оцеплении; болевые приемы на руку и кисть; удары ножом, применение подручных предметов в бою.

Далее следуют 14 тем, по которым проводятся теоретические занятия. В список тем входят: «Распознание и предотвращение самоубийства сослуживца», «Основы науки управления», «Предотвращение и последствия сексуальных приставаний» (немедленное увольнение из ВС, то же и на гражданской работе), «Борьба с употреблением наркотиков», «МП за равные возможности для всех», «Личная боевая готовность и боевая готовность членов семьи», «Братские взаимоотношения между военнослужащими», «Сексуальная ответственность». У кандидатов на получение желто-коричневого пояса есть послабление: отсутствует дисциплина «Интеллектуальная подготовка» — она заменена общением с сержантами-инструкторами.

Серый пояс (29+14 ч) морские пехотинцы должны получить во время обучения военно-учетной специальности (ВУС) в учебных батальонах. Для этого потребуется 29 ч плюс 14 ч на повторение приемов желто-коричневого пояса и совершенствование. Для авиационных специалистов и представителей тыловых служб (музыканты, повара и т. д.) достаточно такого пояса. Но никто не запретит морскому пехотинцу продолжать совершенствоваться по ПБИМП дальше, так как наличие пояса высокого ранга способствует продвижению по службе.

Зеленый пояс (30+21 ч) необходим танкистам, артиллеристам, связистам, саперам — всем, кроме пехотинцев. Он обеспечивает получение звания младшего капрала в тыловых подразделениях.

Коричневый пояс (35+28 ч) — это минимум, который требуется в пехоте и разведке. Командование МП считает, что разведчик не всегда обязан вступать в ближний бой с противником, а пехотинец «должен сблизиться с противником и уничтожить его в рукопашном бою». В других родах войск, кроме пехоты, такой пояс является основанием для получения звания капрала.

Обладатель Черного пояса 1-й степени (34,5+35 ч) может претендовать на звание сержанта. Все носители черных поясов должны принимать участие в соревнованиях по боевым искусствам, проводимых гражданскими спортсменами. 2-ю степень можно получить через год, 3-ю и 4-ю — через три, а 5-ю и 6-ю — через пять лет. Звание лейтенант соответствует черному поясу 2-й степени, капитан — 3-й степени, майор — 4-й степени, подполковник и выше — 5-й и 6-й степеням. Соответственно распределяются звания сержантского состава. Кроме того, для получения 5-й и 6-й степеней надо иметь разряд по карате, дзюдо, самбо, айкидо или другим бросковым и ударным видам спорта.

Тренировки проводятся в основном в боевой форме, включающей: шлем, бронежилет, разгрузочные ремни, две фляги в чехлах, два подсумка для шести магазинов к винтовке М16А2 или для магазинов к пистолету М9, чехол с перевязочным пакетом. Защитное снаряжение (капы, раковины, очки, щитки) надевается обязательно.

Еженедельно на физическую подготовку отводится от 3 ч в тыловых подразделениях до 5 ч в боевых, а на занятия по ПБИМП — 2 ч. Комендант МП в своем приказе отмечал, что морские пехотинцы должны также самостоятельно тренироваться во время перерыва на обед, после службы (с 16.00 у всех, кто не в наряде — в свободное время) и в выходные дни. Тренировки проводятся под руководством инструкторов боевых искусств. Ими могут стать младшие командиры, начиная с младшего капрала, имеющие зеленый пояс. Принято, что обладатель пояса более высокой степени может быть инструктором для тех военнослужащих, кто имеет пояс низшей степени. Инструкторами становятся после 40 ч обучения и получения сертификата, считающегося действительным в течение трех лет. Минимальное количество часов тренировок в год, которые должен провести инструктор, 30. Иначе его лишают лицензии. Черные пояса могут быть сертифицированы на инструкторов боевых искусств.

Проведение занятий по ПБИМП регламентируется несколькими наставлениями. Наиболее сложное занятие — это преодоление боевого курса, длина которого 12 км. На курс выходят по две команды, которые соревнуются между собой в том, кто быстрее пройдет тропу и при этом наберет меньше штрафных очков. У каждой команды своя дорожка с препятствиями. Боевой курс начинается с ускоренного спуска с вышки по канату. После этого половина команды надевает лапы, другие перчатки и выполняет 10 всех видов ударов каждой рукой. Затем члены команды меняются ролями.

Закончив упражнение, группа ускоренным ходом направляется к следующему учебному месту. В пути по заданию инструктора она выполняет перестроения, преодолевает проволочные заграждения ползком на четвереньках. Открытые участки местности, дороги пересекаются, как в боевой обстановке. Таким образом осуществляются все перемещения между учебными местами.

Следующее упражнение — зачистка дома с применением боевых гранат. Дом (несколько комнат без крыши) сделан из старых автомобильных покрышек. Для обстрела помещений применяются холостые патроны.

Новое учебное место — полоса штыкового боя. У каждой команды своя дорожка, где выставлены мишени — старые покрышки с закрепленной на подвижном шарнире палкой, имитирующей оружие, которое надо отбить, а затем выполнить прием атаки. Пробежав полосу, морской пехотинец возвращается к старту. После того как все члены команды пройдут полосу, все вместе они делают это еще раз «лягушачьими» прыжками.

На новом месте команда снова выполняет по 10 ударов всех видов руками. Далее следует полоса препятствий, между которыми находятся минные поля с минами нажимного и натяжного действия. При» этом натяжные мины надо обойти, а мины, заглубленные в землю, обнаружить с помощью импровизированных щупов. Если учебная мина сработает, то команде начисляют штрафные баллы, а «раненого» надо оттащить в конец полосы препятствий. Между препятствиями установлены доты, которые надо обнаружить и тактически грамотно атаковать, используя холостые патроны и учебные гранаты. В конце полосы препятствий оборудованы котлованы для борьбы. Здесь каждому нужно выполнить все виды бросков (их три) по 10 раз, после чего команда должна взять бревно и отнести его на следующее учебное место.

Далее идет переправа через реку, пруд или озеро на импровизированных плавательных средствах. После выхода из воды предусмотрена схватка с членом противоположной команды в течение 1 мин, а затем переправа через реку по одному канату методом «сверху». После ее завершения оружие ставится в козлы, морские пехотинцы получают коробки с продуктами и канистры с водой, которые необходимо доставить «беженцам». По дороге «голодные беженцы» нападают с целью отобрать еду и питье. Команде необходимо, используя приемы, не допускающие нанесение телесных повреждений, предотвратить захват продуктов и доставить их на место. Затем предстоит преодолеть еще одну переправу, но уже по двум канатам, после чего каждый пехотинец выполняет шесть раз приемы освобождения от удушающих захватов.

К новому учебному месту команда движется ползком, а затем соревнуется с другой командой в штыковом бою. Далее каждый участник с разбегу прыгает на висящий над канавой вертикальный канат и должен силой инерции перенестись через канаву, влезть на корабельную грузовую сеть и спуститься вниз по водосточной трубе. Здесь команда получает «раненого», которого надо обработать и отнести на носилках в «санитарную» часть. Переместившись на новое учебное место, команды должны будут встретиться в штыковом бою в траншее. Затем необходимо преодолеть без оружия заполненный водой подземный тоннель. При преодолении тоннеля курсант пользуется направляющим канатом. По выходу из него запланирована схватка с членом противоположной команды в течение 1 мин. Задача — без применения ударов повалить противника на землю. Далее команды ползком преодолевают оборону противника, атакуя доты и другие укрепленные точки с применением учебных гранат и холостых патронов. Надев защитное снаряжение, члены команд, вооружившись импровизированным оружием, встречаются друг с другом в рукопашной схватке. Отсюда тактическим передвижением команды, преодолевая препятствия, направляются на новое учебное место, где им предстоят учебные схватки со штык-ножами один на один.

Следующее учебное место называется «Косово». Это трехверевочный мост через водную преграду. Перед тем как его пересечь, члены команд надевают страховочные пояса и получают по цинковой банке с патронами, которые необходимо доставить на другую сторону. На другой стороне курсанта встречают несколько «сербов», желающих переправиться на «албанскую» сторону. Нужно, применяя приемы с оружием и без оружия, остановить их. Затем каждый член команды получает пару лотков с 81-мм минами, которые необходимо доставить на новое учебное место. Прибыв туда, они надевают защитное снаряжение и вступают в рукопашную схватку с представителями другой команды, применяя при этом «боксерские» палки.

Затем курсантам снова предстоит спуск по канату с высокой башни, после чего — борцовская схватка в течение 1 мин. Далее, преодолевая препятствия, они перемещаются к учебному месту под названием «Ку-Чи». Это система подземных тоннелей и комнат, которые необходимо преодолеть по очереди каждому члену команды. Исторически с данными препятствиями МП столкнулась в 60-70-х годах в Южном Вьетнаме. Конкретно тоннель «Ку-Чи» был проложен под штабом 25-й пехотной дивизии. В тоннеле попадаются мины, ловушки, ставятся газовые и дымовые завесы, создаются шумы. Часть пути надо преодолеть в противогазе. По выходу из тоннеля каждый курсант встречается с инструктором в боксерском поединке с задачей выстоять в течение 1 мин.

Закончив боксерские бои, члены команды обвязываются веревкой и бегом устремляются на вертолетную площадку. Здесь они освобождаются от веревки и выполняют по 10 падений вперед, назад и в стороны. Пространство перед зоной падения опыляется перцовым газом, что заставляет курсанта делать прыжок перед падением. Затем команды экипируются защитным снаряжением и встречаются один на один в «октагоне» (деревянный сарай с двумя воротами и горизонтальной щелью по периметру), где проводятся рукопашные бои с боксерскими палками, имитирующими винтовки со штыком. Несмотря на защитное снаряжение, при отсутствии четкого контроля боксерской палкой можно нокаутировать соперника. Повторные удары при неостановленной схватке могут привести к летальному исходу.

Последнее учебное место — стрельбище. Команды снимают приспособления для стрельбы холостыми патронами, получают боевые патроны и выдвигаются на огневой рубеж. После выполнения упражнения проводится проверка оружия и сдача неиспользованных патронов.

Тестирование. Для того чтобы получить следующий пояс, претендент должен:
— знать 90 проц. всех теоретических дисциплин;
— овладеть 70 проц. боевых приемов следующего пояса;
— присутствовать на всех теоретических занятиях и дискуссиях, необходимых для получения желаемого пояса;
-полностью пройти программу самообразования;
— провести заданное приказом число часов с целью освоения и закрепления новых приемов и совершенствования старых.

Каждый претендент получает личную карточку учета времени, затраченного на изучение и освоение новых, а также на отработку ранее изученных приемов. Инструктор боевых искусств лично проставляет в карточке номер приема или темы и количество часов, затраченных на его/ее изучение или освоение. Свою запись он подтверждает указанием своего звания и фамилии, закрепляя запись своей подписью. Это позволяет заниматься по программе, находясь в командировках и т. д. Претендент предъявляет квалификационной комиссии свой лист, рекомендацию своего командира, справку о том, что прочел требуемые книги и обсудил их содержание. Все это необходимо для допуска к экзамену. Экзамен начинается с того, что по выбору комиссии претендент должен отлично выполнить по пять приемов из арсенала имеющихся у него поясов. Так, при сдаче на серый пояс нужно продемонстрировать пять приемов, а при сдаче на коричневый- 15. Если прием выполнен технически неправильно, отсутствует скорость, вложение силы, то претендент не допускается к квалификации. Если этот этап преодолен, он должен выполнить все приемы, требуемые для получения желаемого пояса.

Далее следуют теоретические экзамены. Здесь претендент должен не только дать определения, но и уметь доказать, что политика морской пехоты по данному вопросу является единственно верной, справедливой и проверенной годами практикой. После успешной сдачи всех дисциплин ему вручают заработанный пояс и обозначение его ВУС изменяется. Если курсант получил желто-коричневый пояс, то к обозначению его ВУС добавляют три буквы — ММВ, когда он получит серый пояс, обозначение будет ММС и т. д. Кроме того, ему может быть присвоено следующее воинское звание после получения пояса, соответствующего этому званию.

Несомненно, любой из таких видов боевого искусства, как дзюдо, карате, ушу и самбо, содержит куда более богатый и более сложный арсенал приемов по бросковой и ударной технике, чем ПБИМП, но там сражаются в спортивной форме. Занятия по этой программе сопровождаются переноской раненых, боеприпасов, преодолением препятствий, неоднократным повторением приемов. Некоторые методики подготовки к рукопашному бою явно позаимствованы из практики ВДВ.

ПБИМП действует более семи лет. За это время она неоднократно изменялась и улучшалась с целью достижения оптимальных результатов. Программа соединила в единый блок элементы психологической подготовки к бою, повысила морально-этический уровень морских пехотинцев, улучшила боевую и физическую подготовку. Командование ВМС также приняло подобную программу для своих санинструкторов, которые традиционно оказывают медицинскую помощь морским пехотинцам на плацдарме высадки десанта. Командование МП считает, что ему удалось разработать программу обучения современному, именно боевому искусству, которое является надежным инструментом в деле воспитания и обучения военнослужащих морской пехоты.

Зарубежное военное обозрение №8 2008 С.62-67